— Я, — сказал Азаров после недолгого молчания. Говорил он неохотно, словно сам у себя с трудом вырывал каждое слово. — Я вам рассказывал о каютах и оранжерее. Я все-таки установил: там кислородная атмосфера. Там можно жить. Значит, можно и переселиться туда. Оттуда до неизученных частей Деймоса гораздо ближе…
— Ну, — спросил Сенцов, — выводы?
— Что же, — сказал Раин. — Переселимся. Только давайте, умоляю, начнем что-нибудь делать…
— Переносить! — сказал Сенцов, и это была уже команда.
Принялись за работу. Все спасенное из своей земной ракеты пришлось теперь уносить далеко, в самый верх звездолета. Это было нелегкое дело, и космонавтам довелось возвращаться много раз, пока почти все не было перенесено.
Но тут все почувствовали, что больше не в силах сделать ни шагу. Усталость валила с ног. Пятеро сидели в одной каюте, и ни у кого не хватило сил, чтобы первому подняться, взвалить на плечи последний груз. Невыносимо тяжелым казался всякий предмет, который приходилось выносить из ракеты. С каждым баллоном кислорода, с каждым мешком воды надежды улететь оставалось все меньше, а хотелось сохранить хоть остатки ее.
— Слушай, — сказал наконец Раин. — Ну, переночуем здесь. Завтра с утра сразу все заберем. Не решает же эта ночь…
— Что ж, переночуем, — разрешил Сенцов. — Утро вечера мудренее, если даже это условное утро. Все устали. Приказываю всем разойтись по каютам и спать.
— С удовольствием, — сказал Коробов. — А как насчет сна — специальные приказания будут?
— Увидеть во сне способ спасения, — усмехнулся Раин.
— Его только во сне и увидишь, — пробормотал Коробов и первым вышел.
— Я бы предпочел увидеть не что-нибудь, а кого-нибудь, — задумчиво проговорил Калве.
— Достойное желание, — оценил Сенцов. — Ну, может быть и так…
Он задержал выходившего последним Азарова: — Ты… не устал?
Он смотрел на Азарова так, словно хотел заглянуть в самую душу.
— Нет, — ответил пилот. — Думаю, что еще несколько дней… не устану.
В эту ночь Сенцову не спалось. Одолевали мысли, тревожные и путаные.
Будь эта ракета построена людьми Земли, — можно бы рискнуть. Человек всегда, в конце концов, разберется в том, что придумал другой человек. Но эту ракету строили существа неизвестные. А при изучении их техники огромное значение имело все: быстрота их реакции, физические возможности… Ведь угадать немыслимо… Предположим, у них управление кораблем на биотоках! Вот мы и бессильны… Если даже сумеем вылететь, то будем болтаться в пустоте до конца дней. Так никого не спасешь… Нет, уж лучше ждать здесь.
Да, а ждать здесь — значит, наверняка не спасти. Пусть одного, но не спасти. Догадаться было легко, спасти трудно. Достаточно, оказалось, заметить, как из лежащей в командирской каюте аптечки исчезают лекарства — химические средства от лучевой болезни. Но ведь это — лишь отсрочка, он и сам знает, что при таком поражении эти средства не спасут… Разбил дозиметр, чудак… Ну и что?