— У вас сегодня день рождения.
Я совершенно забыла, что сегодня мне исполнилось тридцать три. Дети переглянулись.
— Мама, почему ты нам ничего не сказала? — воскликнула Кордула.
— Девочки, этот симпатичный дядя — шофер, который привез меня вчера вечером домой.
Он представился, начал что-то им весело рассказывать, но девочки смотрели на него настороженно. Чтобы как-то разрядить обстановку, я сказала:
— Хотите поиграть с нами в лото?
Я прошла в комнату, чтобы убрать постель.
— Мы только что встали.
— Понимаю, понимаю, — кивнул он.
Хорошо хоть со стола успела убрать, подумала я.
Мы сыграли один кон, другой, и наш гость поднялся.
— Я должен идти.
Уже спускаясь по лестнице, он обернулся.
— Можно мне как-нибудь к вам еще зайти?
Я улыбнулась. Он быстро сбежал вниз.
— Мама, почему ты ему не ответила?
— Мама, скажи, почему?
— Мама!
Кажется, я на них прикрикнула. Дети с недовольными физиономиями скрылись в своей комнате. Я принялась за дела. Нужно было зачинить кое-что из детских вещей, просмотреть у Кордулы тетради, написать заметку в стенную газету нашего отдела. В дневнике у Кордулы была запись: «Принести деньги на завтраки!» Я проверила деньги. Пятидесяти марок не хватало. Нет, это невозможно! Но их и в самом деле не было.
Память лихорадочно заработала: такси, у меня пятьдесят марок в руке… Положила я их назад? Когда? В такси? В прихожей? Но пока я была в ванной, там оставался шофер. Сумка валялась на столике, и с тех пор я в нее не заглядывала. Нет, не может быть! Лучше вообще не думать об этой бумажке.
Я махнула рукой на все дела, сложила тетради Кордулы в папку и позвала девочек.
— Пошли, я куплю вам мороженое.
В прошлое воскресенье мы были в зоопарке. Я опять сидела на мели. Восемьдесят пфеннигов — проезд, три марки за входные билеты, с собой картофельный салат с селедкой и бутылка с чаем. На такой обед мои девочки согласны только ради зоопарка. Все вместе получается дешевле, чем, например, банка ананасного компота за семь тридцать — десерт к воскресному обеду.
Около террариума я вдруг увидела в толпе знакомое лицо, и сразу в памяти всплыло мое злосчастное тридцатитрехлетие. Мы обменялись взглядами и прошли мимо, демонстративно не поздоровавшись. Я чувствовала себя очень уверенно в наконец-то купленном новом демисезонном пальто.
Выше голову. Оглянуться на детей. Подойти к ним, встать под их защиту. Твои дочери, маленькие девочки, какие они уже большие. «Я хочу хоть немного пожить своей жизнью, пожить для себя», — нет, никогда ты им этого не скажешь, потому что они и есть твоя жизнь, ключ к твоему шифру, который так никто и не отыскал.