Вечером Мария просматривала тетради дочери, мало отличавшиеся от прошлогодних, и требовала усидчивости, старания, порядка, просила хоть чуть-чуть поменьше буянить. Если Мария была раздражена, то замечала, как девочка втягивает голову в плечи и замыкается в себе. Лоб и щеки дочери заливались краской, она смотрела на мать широко раскрытыми, нервно моргающими глазами.
«Прекрати! Ну прекрати же!» — мысленно приказывала себе Мария.
Когда мать наконец успокоилась, Кандида спросила почти беззвучно:
— Ты всегда будешь меня так ругать?
— Кандида, да пойми же наконец! Не всегда и не везде можно делать все, что вздумается!
— Оставь меня!
— Ладно. Делай что хочешь. Но я тебя не оставлю. Ты ведь дочь мне, как же я могу тебя покинуть? Я должна помочь тебе стать большой и умной, научить жить с другими людьми.
— А я и так могу!
Уйти в другую страну. Посмотреть, как там. Увидев, будешь знать больше всех: больше Александра и фрау Хорлитцка, больше директора и матери.
Кандида сидела на полу и куснула маленький стручок горького зеленого перца. Язык защипало, на глазах выступили слезы.
Как они ревели! Умора, да и только. Целый класс ревел, когда вошла учительница и хотела начать диктант. Все попробовали горького перчика.
— Кто его принес?
— Кандида!
А Кандиде происшествие казалось ужасно смешным.
— Пойдем!
Кандида сопротивлялась. Ей надоело ходить к директору. Никто их не заставлял, сами захотели попробовать.
Фрау Хорлитцка могла бы заметить, какой деревянной походкой шла девочка к директору, как стояла перед ним, втянув шею в плечи, словно нахохлившаяся птица. А выражение глаз!
Молча обе поднимались рядом по лестнице. В классе Кандида склонилась над партой.
Гнев ее разгорался под взглядами любопытных глаз.
Она вскочила и бросила в учительницу все, что лежало на парте. Потом стащила с крючка портфель и пихнула ногой. Подбежав к счетам, она ударила кулаками по разноцветным шарикам, так что одна из проволочных распорок сломалась и шарики запрыгали по полу.
Весь класс замер. Рука у Кандиды была в крови. Она облизнула кровь и как ни в чем не бывало села на свое место.
Обе — учительница и ученица — были бледны.
На этом уроке диктант не состоялся.
Фрау Хорлитцка села за свой стол и прочла рассказ. Никогда еще в классе не было такой тишины. После урока она осмотрела руку Кандиды. Ничего страшного не оказалось. Когда Кандида поднимала с пола шарики, другие дети помогали ей.
Кандида не пошла на продленку. Она явилась домой страшно усталая, взяла в условленном месте ключ.
Бессильно упав на ковер, девочка заснула.