Что приводит нас, косвенно, к ткачеству. В припадке я не знаю чего несколько лет назад я купила небольшой ткацкий станок, который предназначался для детей, и провела пару месяцев за изготовлением настенных панно. Мне это нравилось: отличный способ использовать оставшиеся обрывки пряжи, слишком маленькие, чтобы из них можно было что-нибудь связать, но слишком красивые, чтобы их выкинуть; и то, что их можно пустить в дело, так успокаивающе действовало на меня.
Каждый новый ряд базируется на предыдущем, как в вязании спицами или крючком, и все же существует исключительно в пределах заранее определенного пространства, как в вышивании. Я экспериментировала с формами и кисточками и развешивала готовые результаты своих трудов в коридоре своей квартиры.
А потом… Я потеряла к этому интерес. Уж точно это не был самый транспортабельный вид рукоделия (хотя в разгар своей одержимости я носила этот ткацкий станок с собой в специальной сумке), и мне немного надоело работать в рамках одного и того же пространства над чем-то, что всегда было одинакового размера. Я могла бы использовать эти ограничения, чтобы подойти к вопросу творчески; могла бы купить ткацкий станок побольше или поменьше, или пойти на курсы, где меня научили бы использовать напольный ткацкий станок и делать шарфы и коврики, и превращать обрывки ткани во всякие прочие вещи.
Но я этого не сделала. Более двух лет назад я пообещала своему другу, что сделаю ему настенное панно на том детском ткацком станке, и оно до сих пор готово только наполовину.
Но настоящей ткачихой, как оказалось, была Морайя. Она начала с такого же станка, что и я, но поняла, как по-настоящему им пользоваться, когда нужно добавить неожиданный цвет или начать совершенно новый узор из ниоткуда. Она ходила на курсы; научилась пользоваться напольным ткацким станком; делала шарфы, и даже один сделала для меня. Впоследствии она стала использовать те же самые движения – вверх и вниз, и вокруг – чтобы делать корзины.
Это было не первое ее рукоделие. В детстве она всегда была рядом со мной, делая разные поделки, от уроков с нашей тетей Кейтлин по созданию украшений до продажи наших творений из глины соседям.
Морайя потихоньку рисовала и клеила, и вышивала, и к тому времени, когда перешла в старшие классы школы, она стала полноценным Творческим Ребенком, ходила на подготовительные курсы по рисованию и изучала архитектуру для поступления в колледж. Не думаю, что она действительно хотела стать архитектором как таковым, но, как и маме, ей всегда нравилось пространство, то, как сочетаются разные элементы в данном месте и в данное время.