– Ты передумала, и я тебе подыгрывала, пока ты не вырубилась, – продолжает она. – Я делала вид, что спала, пока ты приходила в себя, а потом, когда ты впала в ступор, когда я почувствовала, что ты реальность не можешь отличить ото лжи, я стала голосом в твоей голове. Я тебе подсказывала, уговаривала тебя. Но ты никак не соглашалась. Ты его предпочла мне. Ты понимаешь, как это больно? Сколько гордости мне пришлось проглотить, чтобы пропустить это мимо ушей. После всего, что ты говорила, после всего, что мы планировали, ты вдруг не пожелала идти до конца!
Кейти смотрит на меня. Безумная. Совершенно, совершенно безумная.
– Я знала: ты не могла так думать. – Она пожимает плечами. – Поэтому я сделала это за тебя. Он был сонный, испуганный. Водка ему не понравилась. Он беспокоился о тебе. Я легко подманила его к себе. И дело было сделано. Потом я сжала твои руки на его горле еще раз, а потом взяла кирпич, чтобы уж наверняка. Я нашептала еще всякие слова тебе в ухо, посадила все эти семена того, что, мол, ты сделала, заставила тебя покрепче схватить кирпич, чтобы остались следы, а потом притворилась спящей.
Весь клубок нитей, которым была я, распутывается. Я не убивала Даниеля. Неужели это правда? Хватит ли мне духу думать об этом? Или то, что я слышу, просто пьяная, наркотическая галлюцинация? И я вырублена в большей степени, чем отдаю себе в этом отчет?
– И даже после всего этого, – рычит Кейти сквозь сжатые зубы, – ты все же предала меня!
Я не убивала Даниеля. Не убивала. Не знаю, как переварить это. Не знаю, смогу ли.
– Отпусти Аву, – говорю я. – Тебе она не нужна.
– Нет, очень даже нужна!
Ее лицо снова загорается, и внутри у меня все сжимается. Что за игру ты затеяла сейчас, Кейти, чокнутая ты лоханка? Что ты еще придумала?
– Ты сделаешь это еще раз, Шарлотта. – Она улыбается, хватает меня за волосы и заливает мне в горло еще водки. – Как в тот раз. Бедная Шарлотта Невилл, обкололась и убила бывшего мужа, убила дочку – точно так, как убила маленького брата много лет назад. Пожизненный Бродмур[22] тебе обеспечен. Можешь говорить обо мне что угодно, никто тебе не поверит. Кейти Баттен мертва. А ты чокнутая детоубийца. Думаю, это будет справедливым наказанием за то, что ты сделала мне. Оставила меня с матерью. Столько лет в задницу!
В глазах у меня мутится, мир вращается, и это пугает. К таблеткам я привычна, но переносимость алкоголя низкая. Я не могу позволить себе вырубиться. Не могу.
– А знаешь вишенку на торте? – шепчет Кейти. – Ава беременна. И ты ведь в конечном счете должна мне мать. Я убью двух пташек одним камнем.