Улыбка Джулии победно кривится, она все понимает. Пытаюсь пробраться назад, соглашаясь с ними. Как они прореагируют, если я сделаю то, что хочет Ричард, и продам им свою историю? На этом моя карьера закончится. Примет ли меня кто-нибудь другой? Женщина сорока лет при такой рабочей атмосфере; женщина, которая за деньги готова выложить все?
– Мэрилин Хасси?
Я сначала слышу свое имя и только потом замечаю мужчину и женщину в нескольких футах от моего стола. В офисе наступает тишина, все – сплошное внимание, наблюдают.
– Слушаю. – Внутри я немного обмираю, но сохраняю выдержку. Что еще?
– Секретарь внизу сказал нам, что мы сможем найти вас здесь. Не могли бы мы поговорить?
Женщина показывает значок и представляется как сержант уголовной полиции Брей, но при их темных костюмах и удобной обуви вкупе с хмурым, серьезным выражением в значке не было нужды. Они из полиции – тут двух мнений и быть не может.
– Конечно, – говорю я. – Пройдемте в переговорную. – Я не даю себе труда спросить, зачем я им понадобилась. Лиза. Что еще может быть? Лиза, Лиза, Лиза… Я так устала от Лизы.
Речь идет не о Лизе. По крайней мере, не напрямую о ней. Речь идет об Аве, а к этому я совершенно не готова. Они задают вопросы: «Видели ли вы ее после того, как оказалась рассекречена личность ее матери? Не контактировали ли вы с ней вчера вечером или сегодня?» – и тревожные колокольчики звучат в моей голове, а они не сообщают ничего, что могло бы меня успокоить, и тут я говорю, что они лучше меня должны знать, где Ава. Она ведь с Лизой?
Их вежливые улыбки, их бесстрастные глаза встречаются с моими – озабоченными. Я спрашиваю, не убежала ли она; они не отвечают, а задают встречные вопросы: «Есть ли еще какие-нибудь взрослые, кроме тех, что в ее школе, с которыми она могла быть близка? С кем бы она могла еще выйти на связь?» Я тщетно роюсь в памяти, но единственное, что мне приходит на ум, – это ее плавательный клуб. Может быть, тренер? У Лизы не было среди взрослых близких друзей, кроме меня, а поэтому по умолчанию – Ричард. Но Ава его толком и не знает, только «здрасьте – до свиданья».
Они благодарят меня, хотя я им ничего и не сказала, и только когда они собираются уходить, я вспоминаю одну вещь об Аве, которую не знает, вероятно, больше никто. То, о чем я раздумывала в тот вечер: говорить Лизе или нет.
– Если она пропала, – начинаю я, надеясь на какую-нибудь их реакцию, может, хоть на какую-то кроху информации, – может быть, вам стоит обратиться в местные гинекологические клиники. Я у них в доме в мусорном ведре в туалете видела обертку. Самый краешек, но это обертка теста на беременность. Я в этом не сомневаюсь. – Уж мне ли не знать? Сколько я таких тестов себе делала. – Думаю, Ава может быть беременна.