Добромил сморгнул. И глаза-то прикрылись на неуловимое мгновение, а вот пса-то уже нет! Под сосной, на том месте, где только что возникло чудное виденье, остался лишь большой муравейник — из бурой сосновой хвои…
«Это не морок! — мелькнула мысль. — Это не может быть мороком! Не может!!! Я его видел! Но почему пес ушел?! Ведь во сне мы подружились! Может, Пес не хочет, чтоб его видели остальные?»
Добромил даже не обмолвился о чудном видении. И лицо княжича не дрогнуло. Чудес и за прошедшую ночь, и сегодняшнее утро и так предостаточно! Потом, конечно, он расскажет… Но… но не сейчас. Ему надо все обдумать.
Вдоволь напившись, и наполнив фляги чудесной водой, путники продолжили путь. Ага, вот и колодец, из которого брал начало дивный ручей. Вода неспешно переливалась через край. Струйка не так уж велика. Отчего ж ручей широк? «Наверно где-то внизу, перед озером, в нем есть затор, — решил Прозор». У колодца тоже растет дивное разноцветье, больше чем по берегам. Все благоухает.
Впереди показалась Древняя Дорога…
Прозор тихонько присвистнул, хотя без дела свистеть в лесу не полагалась. Да и есть чему удивляться! Древней Колодец остался чуток сзади. А впереди… Впереди не было никакого тумана, который, как говорил Витольд, клубился на ее конце. Вернее, туман был. Но немного, по обочинам. Сама же дорога шла в низину, и туман клубился лишь по ее краям, порой выползая чуть выше и нежно касаясь серых круглых камней. И не исчезала дорога бесследно! Не обрывалась неожиданно! Она продолжалась, и каждый камень на ней ясно проглядывался. А там! У вендов перехватило дыхание. Вдали, на другом конце, они увидели невиданную землю, о которой даже ни в каких сказаниях не говорилась!.. Дорога уходила в неведомые дали. Любомысл, повидавший весь мир, исходивший множество земель, застыл в изумлении.
Венды молчали. Казалось, они смотрят с высоты птичьего полета. Редко стоящие, лиловатого цвета, высокие скалы вдали, они не могли ни с чем сравнить. Даже с чем-то похожим никто не встречался. У этих скал не было вершин, будто их кто-то ровно спилил. Сами же они отсюда казались округлыми и ровными. Но это отсюда: издалека сложно разглядеть — наверняка на них есть и трещины, и острые выступы. Меж скал росли рощицы необычных деревьев. Необычных — это потому что их кроны были темнее, чем в вендских лесах. И вроде бы листва на них какая-то не такая. Жесткая, что ли? И не колышется. Это приметил Прозор — все такие зрение у вендского охотника изумительное.
Дорога вилась меж этих рощиц и скал, исчезая вдали. Что там дальше, куда она вела, — не разобрать. Там все подернуто дымкой, жарким маревом…