— Что будем делать, Любомысл? — пересохшим от возбуждения голосом шепнул Прозор.
— Давай, чуть поближе подъедем, к краю, где туман только начинается. Посмотрим что там. Только осторожно. А потом обратно. Въезжать не будем.
— Лады…
Всадники осторожно подъехали к месту, где начинал клубиться туман. И тут белоснежный жеребец Дичко неожиданно захрипел, забил в воздухе передними ногами и стремительно пустился вскачь, унося княжича по Древней Дороге в неведомый мир…
ГЛАВА 5
Русалочье озеро и его обитательницы
На лес опустилась темень. На закатной стороне небо сначала ярко розовело, затем цвет загустел: стал красным, бордовым. Наступил теплый весенний вечер…
Русалка Ярина, хмурясь, всматривалась в дальний берег, туда, где по уверениям Беланы, кто-то был. В самом деле, за одной из сосен, росшей недалеко от воды, замерла большая, чернеющая даже в предночом лесу тень. А из-за ствола на русалок глядели два глаза-гнилушки. Они сумрачно светились и часто моргали.
Белана надрывно вопила: — Кто там? Ну, кто же, подружки?! Ответьте!..
— Не-е зна-аю, — понизив голос чуть ли не до шёпота, протянула Ярина. Ей передался испуг подруги, хотя русалка гордилась своей отвагой. Наверно неожиданный вопль Беланы так подействовал. Она сидела рядом и орала так, что уши в трубочку скручивались. — Там кто-то прячется. Не разобрать… Что это? Кто?! Может скрытный лесной житель, что только по ночам выходит? Да вроде таких больших зверей в лесу нет… Гляньте, он ростом чуть не в полсосны! Не знаю… Давайте-ка потихоньку в озеро уйдем. Мне что-то не по себе. В воду-то он всяко не сунется и с нами не совладает.
И тут третья русалка — Велла — заливисто расхохоталась. Звонко, захватывающе. Белана, удивленная ее неожиданным смехом, мигом прекратила терзать уши подруг и, так же как и Ярина несмело заулыбалась. Если не испугалась старшая, более опытная Велла, возможно все страхи напрасны.
— Вы, что?! Девоньки! — с трудом, захлебываясь смехом, выговорила Велла. — Лешего не признали, что ли? Белана, ты ослепла? Иль морок на тебя нашел? Что крик-то понапрасну поднимать? Это же леший наш! Дубыня! В одной из своих личин! У него их много! Оборотиться — кем захочет, и когда захочет! Хоть бревном станет, хоть кочкой! Да хоть гнилушкой болотной! И всегда при нем глаза и пасть хищная останутся. Он такой!
Над озером разносился звонкий смех. Странно он звучал в той тиши, что как-то пугающе и нежданно наступила ранним вечером.
— Видать он там давно стоит, — отдышавшись, продолжила Велла. — Да наверно всё подойти стесняется. Пытается услышать, о чем мы тут болтаем. Любопытный… Да ничего не выходит — глух, как трухлявый пень!