Фыркнув, я бросилась за дверь. За ней вилась каменная лестница, которая привела меня прямиком в купальню риара. Здесь я стянула платье — снова! И опустила руки в воду. Плавать, конечно, не стала, лишь быстро освежилась. Подумав, натянула нижнее платье, прихватила остальную одежду и вернулась в комнату. Рагнвальд сидел на лавке, привалившись к стене и закрыв глаза. И сейчас я видела, какое уставшее у него лицо. Когда он спал последний раз? Или ел? Ладони ильха были раскрыты и на них темнели глубокие порезы. Ритуал на площади дался Рагнвальду непросто… и откуда только взял силы на свой… Зов!
Хотела подойти тихо, но ильх все равно услышал и открыл глаза. И сразу поднялся, взял мою руку, потянулся к чистым тряпицам.
— Тебя самого перевязывать надо, — негромко сказала я. Он пожал плечами, отметая мои слова. Нанес на мои руки густую мазь, быстро и аккуратно забинтовал. Узкие куски ткани ровно и красиво ложились на ладонь, и я замерла, прислушиваясь к ощущениям. Мне было… приятно. И эта забота, и внимание ильха, и его желание… словно ощутив это, Рагнвальд провел пальцем по моему запястью — там, где бился ток крови.
Закончил, но руки не отпустил. Я подняла голову, и наши взгляды встретились. И снова стало жарко. Он вздохнул и, кажется, хотел что-то сказать, но лишь кивнул на кровать.
— Ложись. До рассвета осталось немного, тебе надо поспать. — Улыбнулся криво и насмешливо. — И мне тоже.
А потом просто развернулся и ушел в купальню. Я потопталась на месте, пытаясь изгнать из своего воображению картину того, что сейчас происходило в каменной чаше. Нет, я не буду об этом думать. Не буду!
Ну и что мне теперь делать? Проявить своеволие и отправиться спать к Тофу? Но кто сказал, что она обрадуется? Может, прислужница и не одна этой ночью, я догадалась, что сегодня мало кто из жителей Карнохельма будет смотреть сны. Большинство займутся совсем другим делом!
А я ужасно устала. Это был очень длинный и насыщенный день.
— Ладно, ничего со мной не случится, — пробормотала я.
Как была — в нижнем платье, так и юркнула под тяжелое меховое покрывало. Широкая кровать риара оказалась просто огромной. От подушки и тюфяка пахло снегом и сухими травами. Я замерла на самом краю. Интересно, Гудрет уже покинул город? Скорее всего. Я ведь ясно дала понять, что не пойду с ним.
И не заметила, как уснула.
* * *
…Вокруг была смерть. Ужас. Хаос. Город пылал и в то же время был покрыт ледяной коркой. Крики боли, плач, вой, рычание… я сжимаю в руке нож, я не боюсь… и пусть я слишком мал, но я воин… Воин… Ледяной дракон совсем рядом. Он склонил огромную голову. Я вижу его глаза — голубые кристаллы, что смотрят прямо в мое лицо. Этот хёгг похож на искрящуюся фигурку из старого сундука, только в разы огромнее… Фигурок было четыре — из черного железа, светлого дерева, красной глины и прозрачного камня. Их подарила мать, рассказывая о хёггах. И ему всегда нравилась фигурка последняя… Но не сейчас.