* * *
За одной из моей странных тренировок меня и застали новые визитеры. Я стояла у кустов дикой розы и таращилась на притаившуюся в ветвях зарянку. Я пыталась влезть в ее пернатое тельце, ощутить ее сердцебиение и увидеть ее глазами стоящую посреди дорожки деву. Мне даже почудилось, что у меня что-то получается, когда за спиной раздался шепот.
— Говорю тебе, это не она! Ты посмотри на ее талию! У нашей толстушки такой сроду не было! А коса? У Энни она лишь слегка рыжеватая, а у этой красная, как огонь! Не она!
— Да, но здесь нет других девушек! А врач сказал, что Энни ушла в парк.
— Ну так что же? Значит, наша глупышка снова где-то потерялась. Ты же знаешь, она вечно терялась и во всем путалась, не понимаю, как она вообще нашла дорогу в горах!
Я закрыла глаза, молясь жестоким перворождённым, чтобы голоса исчезли вместе с их обладательницами. Но увы! Великие хёгги остались глухи к моим мысленным воплям.
— Эннис Вилсон, прекрати делать вид, что не слышишь нас! — прозвенел со всей силой оперной дивы голос моей бабушки — несравненной Катарины-Виолетты.
Я смирилась со своей несчастной судьбой и развернулась. На дорожке стояли родственницы, одетые в строгие и элегантные платья изысканных бежевых оттенков. Признаться, никогда не понимала пристрастие семьи к этому блеклому цвету.
Изумление моих родственниц оказалось настолько огромным, что даже вытеснило вбитое годами воспитание. Тётушки Джун и Хло, кузина Лизбет и сама старшая Вилсон уставились на меня, открыв рты. Они глазели на мое лицо, хрупкие косточки ключиц в вырезе больничной пижамы, тонкие запястья и узкие плечи. Таращились на волосы, скулы, ноги. Чуть ли не тыкали пальцами. Видимо, пытались понять, как из толстой неуклюжей Эннис получилась эта хрупкая и бледная дева. Сейчас я почти соответствовала стандартам моей семьи. Только почему-то это не радовало ни меня, ни семью.
— А где твои очки? — открыла рот тетя Хло.
— И бока? — поддержала ее сестра.
— Энни! — не сдержалась Лизбет. — Немедленно скажи мне, что ты с собой сделала, чтобы стать такой… красивой!
На последнем слове кузине запнулась и, видимо, сама удивилась, как это слово — «красота» — оказалось в одном предложении с «неуклюжей Энни»
— Боюсь, тебе не подойдет мой способ, Лизбет, — пробормотала я. Родственницы оторопело замолчали, пожирая меня взглядами. — Я тоже рада вас всех видеть.
— Эннис, ты нас ужасно разочаровала! — заявила бабушка.
Я хмыкнула — кто бы сомневался.
— Я ожидала от тебя глупости, но такой вопиющей! — продолжила она. — Ты превзошла собственную мать, мою дочь Розалинду, которая произвела тебя на свет не пойми от кого! Сбежать за Туман! Это просто вопиющая безответственность, глупость и эгоизм! Чем ты только думала? На что рассчитывала? Конечно, я не удивлена увидеть тебя в подобном виде!