Но Фидий был сильней и опытней, его обучал сам Тенций Норит. В тот момент, когда фракиец, отразив выпад противника, вскинул над головой меч, десятник выронил свой, крутанулся на месте и бросил соперника через плечо, зафиксировав его горло коленом.
Младший фракиец, с опаской наблюдавший за поединком, невольно вскрикнул и кинулся на помощь другу, но был перехвачен Леоном. Фидий поднялся на ноги и помог подняться сопернику.
— Если твой товарищ дерётся хотя бы вполовину твоего, можете оставаться, — сказал он.
— Эвридик не очень хорош в рукопашном бою, — ответил побеждённый, отдуваясь после падения, — но он за пятьдесят шагов попадает в глаз белке в четырёх случаях из пяти. Кстати, меня зовут Орфеем.
— Годится! — согласился десятник. — Кул, сгоняй к Априксу, пусть выдаст ещё два хлебца нашему десятку.
Кан первым поздравил новых членов десятка, обняв их по очереди — фракийцы ему понравились сразу. Тем более что Эвридик явно был слабей остальных, а значит, являлся ровней ему самому. Они были одного роста, оба имели покатые плечи, но у Кана они были значительно шире. Длинные волнистые волосы у Кана были каштанового цвета, у Эвридика — светло-русого. Глаза у обоих карие. Только у Эвридика лицо было чистое от морщин, а у Кана из-за привычки насмешливо щуриться появились тени будущих морщинок в уголках глаз.
— Тебе сколько лет? — спросил Кан.
— Пятнадцать, — сказал Эвридик, снимая перевязь с колчаном. — А что?
— А то, что есть с тобой будем из одного котелка, — радостно сообщил Кан. — У нас так положено, чтобы младшие питались отдельно от других, — скосил глаза на Кула, вернувшегося из обоза сотни, и ехидно добавил. — Это чтобы кое-кто не обделял самых меньших.
— Тебя обделишь! — фыркнул Кул. — Самому бы голодом не остаться. Ты, Эвридик, будь с этим балаболом осторожней — он жуёт ещё быстрей, чем тараторит. Я б на твоём месте ему правую руку перед едой к туловищу приматывал.
— Вот и я про то же, — подхватил Кан. — Он всегда другим перед едой руки вяжет! Я так рад, что вы будете служить в нашем десятке.
Пока молодёжь болтала и знакомилась, поспела ячневая жидкая каша, сдобренная копчёной свининой. Разбившись по парам, согласно возрасту, воины десятка разделили кулеш на четыре котелка, выщипали мякиш из половинки хлебца и стали черпать полученными «ложками», запивая основательно разведённым вином. Однокашником Эвридик и вправду оказался удивительно удобным — ел он медленно, после каждого засовывания «ложки» в рот, старательно облизывался, а когда справедливый Кан оставил часть кулеша на дне котелка, фракиец отказался доедать, а разрешил это сделать напарнику.