– Дыши глубже, – сказал Маркс, бросая на меня взволнованные взгляды, когда ему удавалось оторвать глаза от предательски непредсказуемой дороги. – Я попросил рассказывать о том, что легко вспомнить.
– Нет, все нормально. Я в порядке и хочу это сделать.
Он все еще казался взволнованным, но продолжал расспросы.
– Ладно, ты знала, что у Хита неприятности, и знала, где он. Так почему ты просто не позвонила мне и не сказала ехать в депо?
Я попыталась вспомнить, и боль пронзила мою голову, но вместе с нею пришел и гнев. Что-то случилось с моим разумом. Кто-то в него влез. И это действительно разозлило меня. Я потерла виски и сжала зубы от боли.
– Может, нам стоит ненадолго остановиться.
– Нет! Дайте мне подумать. – Я могла вспомнить конюшню и Афродиту. Вспомнила, что Хит нуждался во мне, вспомнила о дикой скачке по снегу на Персефоне к подвалу депо. Но когда я пыталась выудить из памяти события, произошедшие после этого, агония, распространяющаяся в голове, становилась невыносимой.
– Зои! – Беспокойство детектива Маркса прорвалось сквозь боль.
– Что-то спутало мой разум. – Я вытерла слезы, не осознавая до этого, что они текут по лицу.
– Часть твоих воспоминаний пропала.
Это не было похоже на вопрос, но я все равно кивнула.
Некоторое время он молчал. Казалось, полицейский сосредоточился на безлюдной заснеженной дороге, но меня это не обмануло. Его следующие слова подтвердили, что я права.
– Моя сестра, – он улыбнулся и взглянул на меня, – ее зовут Энн, однажды предупредила меня, что если я когда-нибудь рассержу Верховную жрицу, то попаду в настоящие неприятности, потому что они умеют стирать разные вещи. Под вещами она подразумевала людей и воспоминания. – Он оторвал глаза от дороги и взглянул на меня снова, но в этот раз его улыбка исчезла. – Так что, думаю, вопрос в следующем: что ты сделала, чтобы разозлить Верховную жрицу?
– Не знаю… – Мой голос затих. Не пытаясь вспомнить, что произошло той ночью, я позволила памяти лениво поплыть назад… К Афродите и тому факту, что Никс все еще одаривала ее видениями, пусть Неферет и распространила слух, что они лживы… К маленькому, почти незаметному ощущению неправильности, которое, как гриб, выросло вокруг Неферет. Кульминацией стала воскресная ночь, когда она присвоила мои идеи касательно изменений Темных Дочерей… До противной сцены, которой я стала свидетелем, между Неферет и… и… я приготовилась к жару, начинающему пульсировать в голове, и вместе со вспышкой пронзительной боли вспомнила существо, которым стал Эллиот, и как оно питалось кровью Верховной жрицы.