Начавшийся в ночь с 1 на 2 сентября 1666 года в переулке Пудинг пожар к утру уничтожил уже более трех сотен домов. Все попытки потушить набиравшее силу пламя оказывались тщетными и для того чтобы остановить дальнейшее его распространение констебли (в том числе и Дэве) предложили создать противопожарную полосу, разрушив окружающие строения, однако владельцы этих домов, до конца надеясь на какое-то чудо, воспротивились этому. Не решился поступить наперекор собственникам и оповещенный о пожаре лорд-мэр Лондона. Когда же здания, в соответствии с привезенным курьером приказом короля, были, наконец, снесены, оказалось уже поздно: добравшийся до складов бумаги и поддерживаемый сильным восточным ветром огонь было уже не остановить.
К середине дня люди отчаялись потушить пожар и ударились в бегство. Колонны повозок и огромные человеческие массы растянулись по еще нетронутым огнем улицам города на многие мили. Даже воды Темзы оказались сокрыты под тучами лодок и барок со спасающими свои жизни и скромные пожитки лондонцами.
***
3 сентября пламя пожара, подгоняемое неутихающим восточным ветром, охватило весь центр города. Горели банки, ратуша; за несколько часов превратилась в пепел Королевская биржа. Собор святого Павла, своими толстыми каменными стенами и широкой площадью, казавшийся неуязвимым для огня, и тот! оказался в его власти. Этому поспособствовали установленные вокруг строительные леса для реставрации, вспыхнувшие, словно лучинки, от царившего в воздухе адского жара.
Похожей была участь и множества других храмов города: горели поддерживающие их своды деревянные балки; оплавлялись, падали наземь и перекатывались по улицам, давя хлипкие останки догорающих домов, церковные колокола.
***
4 сентября 1666 года город превратился в земное подобие ада: ежечасно падали башни, рушились церкви, горели дома. Третьи сутки огонь освещал все вокруг, даже ночью, на многие мили, тогда как небо над Лондоном, с коего подобно хлопьям снега низвергался серый пепел, было затянуто плотной завесой угольно черного дыма. Не находившие себе больше пристанища на объятой пламенем земле, стаи птиц кружили в раскаленном воздухе над городом и, в конце концов, не выдерживая жара, с опаленными крылами замертво падали вниз. Пустые кареты, облизываемые огненными языками, словно адовы колесницы, мчались по превратившимся в руины улицам Лондона, ведомые лошадьми с обезумевшими от боли глазами, пылающими хвостами и гривами. А огонь, тем временем, и не думал утихать.
Пожар распространился по большей части города, стер в золу весь Сити и, продолжая двигаться на запад, угрожал тем же самым и Вестминстеру со всеми его роскошными дворцами, усадьбами и средоточием правительственных зданий.