Так и сидели в карете: ни туман посмотреть, ни назад вернуться. Уже вечер наступил, а они все сидят. Страшно, голодно, холодно, да поделать-то ничего и не могут. Смотрят недовольно на лошадей в упряжке, а сами ни «тпру», ни «но» — не привыкли они к такому. Но вот, на их счастье, лошади тоже проголодались и к дому повернули.
Возвратившись в свои усадьбы, помещики только о том и думали, что не покинут их больше никогда, но и дома у них не все ладно было: трудно помещикам без слуг обходиться, а самим что-либо сделать — ну не благородное это дело.
Да и туман из головы у обоих никак не идет, он уже из их окон виден и все ближе и ближе к усадьбам подкрадывается.
«Что же за этим туманом-то находится?», — подумал однажды один из помещиков и понял, что не может он того припомнить.
Огляделся он тогда по сторонам, и показалось ему, что чего-то в поместье не достает: дом большой, а он там один; вещей и утвари всяческой много, а пользоваться ею некому. И понял он, наконец, что пуста его жизнь: всё имел да в праздности ничего не замечал, от всех забот отказался и все радости порастерял. Были у него друзья, но не виделся он с ними, и забылись они; были у него слуги, крестьяне, семья, но мало он им внимания уделял и тоже потерял. Он лишил себя всех привязанностей и сам ограничил свой мир непроглядным туманом.
Тогда помещик изменил своей праздности и начал жить по новому: он стал готовить еду, восстанавливать пришедшее в упадок поместье, убираться в доме — и из ниоткуда появились в помощь слуги; он стал пахать свои луга — и на поля вернулись крестьяне; он стал уставать — и его окружили друзья и родные; ему недостаточно стало места для посевов — и туман отступил.
Обрадовался исправившийся помещик и поспешил к соседу, дабы поделиться с ним своим счастьем и научить, как туман отогнать. Но застал в соседних владениях лишь разоренные луга, обветшалую усадьбу, да одиноко сидевшего в дряхлом кресле у окна помещика. Догадался он тогда, что не осознал его приятель своих ошибок и верен остался праздному ничего не деланью. Хотел объяснить ему исправившийся помещик что к чему, помочь, но тот, услыхав голос соседа, лишь поднял на него замутненные, невидящие глаза.
— Помнишь тот любопытный туман? — кряхтя и посмеиваясь, сказал он. — Помнишь, мы с тобой спорили, кому из нас идти смотреть его? Ха-ха-ха! — Помещик вытянул руку вперед, и на лице его отразилась радость. — Видишь! Не надо было никуда ходить. — И, умирая, прошептал: — Он сам пришел…