«Гению позволено все» — он подмигнул мне и потрепал меня по волосам, так, как он всегда делал. Я обомлел. Я, словно вкопанный, словно мумия, словно статуя прирос к своему основанию, к земле. Я смотрел на него, пытаясь переварить его слова. Черт.
«Ты чего напрягся? Можешь расслабиться, видов я на тебя не имею» — Рик громко рассмеялся, заметив мое смятение. Я хмыкнул в ответ и отрицательно помахал головой, так словно, «какой базар, дружище, я и не думал об этом».
Клянусь, я был готов расплакаться как мальчишка.
Водитель уже выполз из такси, и, намекая на то, что пора бы двинуться, распахнул багажник.
«Ну что, я пойду» — Рик обернулся к такси и движением руки попросил водителя подождать.
«Угу» — мне с трудом удавалось сдерживать себя. Я опустил голову и пялился себе под ноги. Главное было не заплакать. Рик крепко обнял меня и дал обещания писать как можно чаще. Я не сказал ни слова и просто мычал, соглашаясь с ним. Я знал, если я открою рот, то непременно превращусь в сопливое дерьмо.
«Все будет круто, Конни» — Рик развернулся и быстро зашагал к такси. С минуты на минуты хлынет ливень. Я не поднимал головы. Я лишь слышал, как хлопнула крышка багажника, а потом, одна за другой — двери в такси. Автомобиль, громко взревев, затрещал по дороге. Я наконец осмелился поднять голову. Там, где еще две минуты назад стоял мой друг, остались лишь клубы желтой пыли и следы от колес. Такси, готовое вот-вот исчезнуть за поворотом, увозило моего друга, моего взрослого, уже совершеннолетнего друга в новую жизнь. Такси увозило Рика в новую жизнь. Я же оставался в старой. В одно мгновенье, поднялся сильный ветер и вслед за ним, словно боясь упустить момент, хлынул ливень. Мне хватило и пары секунд, чтобы промокнуть до нитки, до нижнего белья. Небо, словно новогодняя гирлянда мигало вспышками молнии. Пыль превратилась в коричневатую жижу, в грязь. Я побежал обратно к школе. Кеды мои вязли в грязи, готовые сорваться с моих ног и застыть в этой смеси пыли, земли и влаги. Ступни мои хлюпали в воде, доверху наполнившей тряпичные стенки обуви. Я бежал в школу, в которой меня никто не ждал и понятия не имел, как мне жить дальше.
Как и следовало ожидать, лето тянулось бесконечно долго. Длинные, жаркие дни так и ломились в мою комнату, они лезли во все щели, в прорехи между пластинами жалюзи, в оконные бреши. Солнце с раннего утро навязчиво ломилось в мой сон, пытаясь пробраться сквозь веки, сквозь одеяло. Как плотно я не завешивал окна, лето, эта себялюбивая выскочка, находило тысячи способов напомнить мне о своем присутствии.