ощутил, что я в этой комнате, сомнений тут быть не может. Скрываться здесь до бесконечности не годится. На этот раз пронесло, но кто даст гарантию, что удача улыбнется мне и в дальнейшем?
Она подождала еще. В комнате становилось все темнее. Однако Мариэ терпеливо ждала, просто не издавая ни звука, сдерживая беспокойство и терпя страх. Командор не должен о ней позабыть. Мариэ поверила его словам. Точнее, иного выбора, кроме как положиться на человечка со странным говором, ей не оставалось.
Когда она очнулась, перед ней уже стоял Командор.
– Судари наши, выходите отсюдова, – раскатисто произнес он. – Времена пришли! Ну, поднимайтесь же!
Мариэ оторопела. Она так долго просидела, скрючившись, на полу, что все тело затекло, и подняться у нее никак не получалось. Пора выходить из гардероба – а ее охватил новый страх. Возможно, за пределами этого одежного шкафа ее поджидает нечто гораздо страшнее.
– Дружища Мэнсики сейчас принимают души, – произнес Командор. – Оне, как вы заметили, чистюли. В душевых комнатах проводят много времен. Но, разумеется, не суть бесконечно. Шансы у вас, судари наши, только здесейчас. Нужно поторапливаться.
Мариэ собралась с силами и умудрилась подняться с пола. Нажав на дверцы гардероба, она их распахнула. Комната была мрачна и пуста. Прежде чем выйти из шкафа, Мариэ обернулась и еще раз посмотрела на развешанную там одежду. Вдохнула воздух, пропитанный нафталином. Всю эту одежду она видит, возможно, в последний раз. Отчего-то вся она показалась ей и очень родной.
– Ну, скорей же, – отрывисто распорядился Командор – Времен мало. Налево и по коридорам.
Мариэ с сумкой через плечо отворила дверь, вышла наружу и повернула налево. Взбежала по лестнице, заскочила в гостиную, пересекла всю эту просторную залу и открыла дверь на террасу. Возможно, шершень все еще там. Вокруг заметно стемнело, и насекомые уже должны прекратить свои труды… Но нет – это могут быть такие шершни, которым темнота нипочем. Как бы там ни было, думать об этом времени нет. Стоило Мариэ оказаться на террасе, как она быстро открутила винт, сняла бинокль с подставки и вернула под пластиковый кожух. Затем сложила саму треногу и приставила, как прежде, к стене. От напряжения пальцы не слушались, и времени ушло больше, чем она предполагала. Проделав все это, она подхватила с пола свои черные туфли. Командор, присев на табурет, наблюдал за нею. Шершня нигде не было, и это успокоило Мариэ.
– Вот и славно, – сказал, кивнув, Командор. – Закрывайте стеклянные двери и заходите внутрь. Оттуда в коридоры и по лестницам вниз на два этажа.