Выдрав из кармана лоскут лейкопластыря, я заклеил порез, после чего достал из наплечной кобуры «Глок 17».
Прикинул, что Чарли в данный момент ближе всех ко мне.
— Третий, ко мне. Я легко ранен, мне их не остановить, — пуля, с громом ударившая в бочку, заставила меня вжать голову в плечи. Не глядя, на испуг выстрелил в ответ.
— Первый, у тебя серьезно?
— Да! Чарли, они между нами, их нужно зажать! Ты меня подстрахуешь.
— Понял. Иду.
Я переложил пистолет в левую руку. Теперь на счет «раз»… Раз!
Кувырком выметнулся из-за бочки, и сразу заметил перемену в пейзаже. Акбарса уже нет, двое спускают ящик с газом, их прикрывает третий, ощутимо опасный — это он метнул в меня нож.
Я навскидку выстрелил ему в вооруженную пистолетом руку. Эквадорец болезненно охнул, роняя окровавленный «Десерт игл», но мгновенно полуобернулся ко мне, ловя в прицел прищуренных черных глаз. Что-то прошептал по-испански, зло и спокойно. Настоящий боец.
— Извини, ни хрена не понимаю, — ответил я по-русски, не спуская глаз с него. Тех двоих, что были заняты ящиком, я в расчет брать не стал, они замерли, как мыши, ожидая, что будет дальше, не смотря на послышавшийся из глубины хода недовольный голос шейха, еще не знающего, что происходит наверху.
Раненный эквадорец вновь что-то выговорил, словно выплюнул.
— Сам такой, — отозвался я.
— Покажи лицо, трус! — сказал он на приличном английском.
Я настолько привык к прозрачной защите лица, что вначале даже не понял, чего хочет противник. Но затем одним движением убрал забрало в шлем. Хотя вообще-то не полагается, наши лица — не достояние общественности. Но сделаем маленькую уступку сильному врагу, все равно она ему ничего не даст.
Я ожидал, что он будет сопротивляться, но все равно его длинный удар ногой застал меня почти врасплох. По крайней мере, оружие он выбил.
— Ах ты, мразь! — я провел в ответ сложную серию, метя ему в голову и корпус. Самое смешное, что в физическом плане мы с ним оказались на равных — оба безоружны и у обоих ранена правая рука.
Встретив меня несколькими блоками, эквадорец сломал мою серию на половине, после чего ушел вниз, делая подсечку. Я взмыл в воздух, и обрушился на него сверху, круговым ударом ноги снеся противника на песок. И не давая ему опомниться — нет у меня времени на драки, да и оставшиеся двое чего-то закопошились — придавил латиноса к земле, и шепнув ему на ушко вместо колыбельной:
— Надоел ты мне хуже горькой редьки! — придавил ему точку за ухом. Эквадорец сразу поник, как спущенная надувная кукла.
— Командир!!! — истошный вопль Чарли подбросил меня на метр в воздух. Я понял, что что-то не так — и оборачиваясь, увидел, как медленно оседает с простреленной шеей тот, кто придерживал контейнер с газом наверху.