Толпа прошелестела. Скорее всего, они вообще ничего не успели рассмотреть.
— Хорошо… — неопределенно протянул американец. То ли рад хорошему началу драки, то ли обещал мне хорошую трепку.
Я ждал.
Том выпрямился, и тут же пригнулся на ногах, коротко затанцевал на них, и вновь бросился в атаку.
Его кулак просвистел в сантиметре от моего виска, но это был отвлекающий удар. Нога Тома из немыслимого — для дилетанта — положения, из-за спины, взлетела к моему животу, но я уклонился вправо, выставил сложенные руки, отбил-поймал его лодыжку, чуть докрутил, и резко поддел на себя и вверх. Противник описал в воздухе замысловатое сальто, хлопнулся выгнутой спиной на конские «яблоки», а я, не отставая ни на дюйм от его падения, придавил его коленом к земле, и буквально только наметил следующее движение, удар «клювом орла» в гортань.
— Ты труп, — ровно констатировал я, и поднявшись с него, подал ему свою руку, ставя Тома на ноги.
Бой завершился моей разрушительной победой.
Сразу началось перекочевывание денег из одних карманов в другие. Судя по множеству кислых рож, большинство все же ставило против меня.
— Поздравляю, подполковник, — не меняя добродушно-вежливого выражения лица, негромко сообщил мне с забора Лайон. — Я, возможно, недооценил тебя. Отличная победа, не придерешься. Не желаешь пойти к нам инструктором?
— Предложение не по адресу, — ответил я. Я ощущал спадающее напряжение, ноги слегка подкашивались. Я готовил себя к более сложному бою, но у Тома уровень подготовки оказался не выше, чем у свеженького выпускника российских спецслужб. Опыта ему явно недоставало.
Я окинул долгим взглядом толпу, отыскивая Алессандру. Но наткнулся на раздвигающего людей, словно ледокол, великана, за которым в кильватере шло еще человек шесть в армейской форме. Я был убежден, что именно они прибыли на вертолете несколько минут назад. И похоже, эти тоже из команды Джека.
Выйдя к самому ограждению, здоровяк облокотился на затрещавшие жерди, и произнес:
— Эй, русский! А что ты скажешь, если вместо сопляка встану я?
Голосина у него был как из бочки литров на пятьсот. Он возвышался над толпой, со смесью насмешки, презрения и уважения глядя на меня. Темнокожий, но с европеоидным типом лица. Я смерил его ответным взглядом — пожалуй, если я приму сейчас вызов этой гориллы, исход будет весьма сомнительным. Этот боец был очевидно опытен, и вдобавок имел к своим исполинским габаритам, большим, чем даже у Ганса, нестандартную голову. Иного выражения у меня не находилось. Высокий лоб, прямой нос, ровные губы и умные глаза. Голова и тело его были словно из разных комплектов. Взрывная смесь — интеллект и звериная сила.