Я привык и к трупам людей, наложивших на себя руки, так и не справившихся с тяготами жёстких правил бытия, не сумевших адаптироваться в новой жизни. Я привык к периодическим жестоким дракам и побоищам из-за мелочных споров или поведения не по понятиям. Ко многому привык и многое усвоил. Человек хоть и существо высшего порядка, но, по сути, всё равно скотина, оттого поддаётся дрессировке и очень хорошо усваивает то, что от него требуется. А тех, кто не поддаётся, пытается бороться с Системой, просто ломают об колено.
Летом 1984-го года, уже после работы, когда у осуждённых по расписанию свободное время, я играл в волейбол. Тут меня вызвали в административный корпус. Прибежал к дежурному и доложился, ДПНК рявкнул, чтобы я немедленно и с вещами прибыл на вахту, в комнату краткосрочных свиданий. Во, дела! Куда-же это меня? В помещении уже собралось около десяти человек, все держали баулы с вещами и казались растерянными. «Этап»: пронеслось тревожное слово. Да, это был этап, через час подогнали автозак, дальше привычная уже процедура переклички и инструктажа караула.
Ночью я заново вдохнул запах «Крестов». Ломал голову, зачем? Пересмотр дела, доследование, что-то с родственниками? Я мысленно перебирал варианты и не находил ответа. Прошёл год срока, на зоне притёрся, пара благодарностей в личном деле, тогда что? Оказывается, я понадобился, как свидетель по делу о злоупотреблениях служебным положением, мошенничеству и растратой государственных средств. Звучало внушительно, но я-то с какого здесь боку? Всё прояснилось, когда меня дёрнули к следователю. Тут всплыла тема с фиктивной работой гардеробщиком (напомню, не денег ради, а для штампа в паспорте). Вот ведь, хитросплетение какое: судьбе было угодно отправить меня за решётку на одиннадцать лет, а вдогонку приплести и этот косяк.
Следователь подробно расспросил, кто устроил блат, получал ли я деньги по ведомости? Я как на духу отвечал, глядя в глаза менту. Мол, устроил знакомый, зовут так и так, но он уехал на ПМЖ в Германию. Денег не получал, начальника отдела кадров видел однажды, когда увольнялся за месяц до приговора по своему делу, в ведомости не расписывался.
Милицейский чин вздохнул, не глядя на меня, бросил:
— Складно, Вадим Викторович, складно рассказываешь. Да, я другого и не ждал, ты своё уже получил и по этому делу проходишь лишь как свидетель. Да, и не один ты. Судить будут начальника отдела кадров, чтобы не обкрадывал государство! — Он посмотрел на меня и добавил. — Подтвердишь всё на суде и вернёшься к месту отбытия наказания. У меня к тебе претензий нет.