– Я бы тоже хотел о многом узнать, – парировал я. – К примеру, зачем вы так сильно понадобились валашскому господарю?
– У каждого есть секреты, а эти вообще не мои, – уклончиво ответил Нартов.
– Федор Андреевич, – скопировав хитрый прищур профессора, сказал я, – секрет на секрет. Я вам расскажу все без утайки о переселении душ, а вы хотя бы намекнете на то, что здесь творится. Поверьте, это не праздное любопытство, а простая оценка угрозы. К тому же обещаю сохранить эту тайну. От вас же буду ждать ответной любезности в отношении моего секрета. Конечно, если мы договоримся о данном обмене.
Нартов изобразил на лице глубокую задумчивость, но мне казалось, что он сам хотел предложить нечто подобное. Не зря же он намекал на то, что Дракула дал ему разрешение на небольшую откровенность.
– Ваш ход первый, Игнат Дормидонтович, – закончив ломать комедию, решительно сказал профессор и в нетерпении даже подался вперед.
Я же, готовясь говорить, откинулся в кресле.
– Хорошо. Во-первых, еще недавно меня звали Евгением Васильевичем, и лет мне было немногим меньше, чем вам…
Ну а дальше меня прорвало. Только сейчас я понял, как тяжело было хранить тайну о себе. Информация лилась из меня диким потоком, заставляя глаза Нартова увеличиваться все больше и больше. Под конец они едва не стали крупнее его очков.
Когда я наконец-то выдохся, профессор впал в некий ступор, пытаясь уложить все услышанное в голове. Но, похоже, оно не очень-то помещалось.
– Тяжело поверить, но не доверять вам у меня нет никаких причин. Как жаль, что мне не доведется увидеть ни карманного синематографа, ни гигантских самолетов, ни умных машин. Но знаете, – встряхнувшись, с пылом продолжил профессор, – я рад, что человечество способно на такое и не погрязнет в болоте ханжества и мракобесия.
– Поверьте, – кривовато улыбнулся я, – мракобесия и в моем мире хватает.
– Да, пожалуй, суеверный страх в человеке неистребим. А судя по вашим приключениям, этот страх не так уж беспочвенен. – Посмотрев на меня поверх очков, профессор иронично улыбнулся. – Похоже, после смерти рая мне не видать как своих ушей. Но кто ж знал…
В ответ мне оставалось лишь развести руками.
– Ну что же, для настоящего исследователя будет интересен любой опыт, даже полученный в аду, – с полной серьезностью заявил Нартов. – Но это, надеюсь, случится еще не скоро, так что вернемся к нашим делам.
Откинувшись в кресле, профессор опять нацепил на себя образ лектора.
– Итак, скажите мне, любезный Игнат Дормидонтович… – сказал профессор и тут же спохватился: – Или, может, вас называть по-другому?