Учитывая суровый климат и воинственный характер людей, веселья лат-псам более чем хватало.
Однако довольно скоро эйфория поутихла. Лат с грустью осознали, что, рассчитывая добраться до людских сознаний через форму собак, они опять много чего не поняли. Люди принимали собак как «компаньонов», спутников, соседей… но только не как существ, наделённых разумом. Да и неудивительно, потому что «разума» в понимании людей у обычных собак и не было. С точки зрения лат собаки особыми умниками тоже не выглядели, но хотя бы на некоторые ноты отзывались, — люди же были просто непрошибаемыми.
Опечаленные Юные продолжали игру — она стала неотъемлемой частью их взросления, неким знаком доблести и таланта, — но невозможность пообщаться делала всё куда менее забавным, чем хотелось народу лат. Но они не сдавались — лат никогда не сдавались. Они искали пути, они пели, они сплетали кружева.
Жар… покрывало безмолвия на сердце Огня.
Открыть… распахнуть то, что застыло
в тишине.
Петь, как дождь… проникая лёгкими, тёплыми нежными каплями глубоко внутрь, вливаясь, едва касаясь
Петь, как ветер… обволакивая и дразня… и лаская неуловимой прохладой
Петь, как время… мягкое, густое, синее безмолвие… колеблющаяся тишина… тени шёлком касаются кожи…
Петь, как пламя. Как самая суть Красоты. Так безудержно, бешено, жадно… и жарко. И опалять, не сжигая.
Петь… как серебряный плеск ручейков… отражающих звёзды.
И вдруг некий лат нашёл своего человека. Человека, услышавшего его!
Человек отличался от других: он видел больше прочих и мог делать странные вещи. Людей это отличие пугало; лат были очарованы. Для себя они описали это явление… ближе всего к словам людей будет «Пламя». Много, много позже, когда подобных людей стало больше, они, эти люди (не без влияния пойманных ими образов лат) стали звать себя «Чаар вэй’хт аэльнн» — «танцующие в Кружевах для изменения» или «для управления волей». Но с течением времени языки изменялись, значения стирались… и чаще другие люди называли их «Властвующие». Чар-Вейхан.
Вейхан, Люди-Пламя, сумели пробить многовековой барьер между своим народом и расой лат. Но… об этом знали лишь они сами. Каждый из Вейхан, встречая своего лат, почти сразу принимал решение: молчать. И лат приняли это: они-то понимали все тонкости искусства защиты.
Так игра изменилась: Юные-лат уже не уходили в твёрдую форму к кому угодно — они искали только Пламя. Это было нелегко, поскольку Вейхан было куда меньше, чем Юных, — но зато какой увлекательной это делало игру!
Потом Вейхан стало больше. А потом, однажды, люди затеяли свою любимую игру — уничтожение друг друга… и на сей раз уничтожали они Вейхан.