«Услышав голос пути, оставишь всё и уйдёшь….»
Коснувшись незримых Кружев, услышав струи мелодий, не вернёшься назад…
…и ощутив тревогу, которой нет объяснений, отправишься в странствие, чтобы найти путь к себе.
Моё прерывистое дыхание грохотало в ушах. Приоткрытые губы пересохли; глубоко вдохнув, я провёл по ним языком и ощутил горечь, словно лизнул сок неситы. Обрывки чужих мыслей, слышанных прежде фраз. Казалось, даже растения замерли в ожидании. Я закрыл бы глаза, чтобы не отвлекаться, но это было признаком определённой слабости, уступкой сумрачному в себе, крохотной потерей контроля, и хотя тут подобная бравада могла впечатлить разве что птиц, траву и моего коня, но Вэй по сути — Вэй всегда… тем более, если он Дитя Боли Каэрина. Теперь я видел след. Спящий Дар на грани, за вздох до пробуждения, и тот Магистр, что ощутил его столь ясно и требовательно, должен идти к нему. Отложив все прочие дела, немедленно, потому что этот зов, намеренный или нет, это притяжение — самое важное в течении дней любого вэй-лорда. Мелодия сердца, ещё скрытая, не слышная никому, кроме возможного учителя.
Ну, вот и всё. Уже в седле, поворачивая коня в направлении едва уловимого следа, я вдруг понял, что не мог по-настоящему дышать все эти дни, словно меня держали невидимые путы, стягивающие и тело, и кружево, и внезапно их не стало. Это было забавно. Ничто не решено, и пожалуй, поиск ученика — не та причина бросить задание Верховного, которую он примет легко и благосклонно. Но теперь я мог, пусть ненадолго, спокойно отправить и его планы, и его недовольство в список явлений незначительных, хотя и досадных, вроде разрыва пары нитей из тысяч, рисующих нужный узор, или лишней минуты дождя.
След слабо мерцал подобно звезде, на миг показавшейся в просвете меж грозовых облаков, и тут же таял, размывался в многоцветном переплетении узоров, оттенков и песен без слов, причудливом и хаотичном на первый взгляд, как выглядит в Мерцании всё живое и обременённое наличием разума. Но я видел в этом хаосе стройность и красоту гармонии, дразнящую, недоступную. Суть Мерцания… сладкий соблазн, спасение от грубых, властных, тяжёлых законов Сумрака. Каждый из нас мог отказаться от них, поддавшись влекущему очарованию лёгкости и красоты, безграничия и свободы. И сумрачные тревоги более не коснутся тебя, бремя сумрачных дел растает, как опутавшие тебя стальные оковы… как заботы о том, что скажут, помыслят или сделают с твоим хрупким сумрачным телом какие-то люди, по сути своей недолговечные и не более важные, чем мушки-однодневки или капли росы на траве. И я мог бы просто уйти, ускользнуть в Кружева и растаять там… как этот странный след, что тает, едва появляясь, и ведёт меня скорее не туда, где я видел его, а мимо всех тех мест, где я его совершенно точно не видел.