— Чушь! — та упрямо сжала губы. — Конечно, нет! В таких мужчин, как Петер Адлер, не влюбляются. Это просто влечение. Знаешь, он необыкновенный любовник. Я никак не могу насытиться.
В какой-то степени это соответствовало действительности. Со времени их первого свидания она только и жила ожиданием пятницы, и как только раздавался звонок, стремглав неслась в прихожую. А сколько раз они срывали друг с друга одежду прямо в дверях!
Честно говоря, Илона и сама себе удивлялась. Любовные фантазии все больше и больше овладевали ее воображением. Так, в прошлые выходные дни она привязала полусонного Петера к кровати и несколько часов «издевалась» над ним. По его словам, он испытал истинное наслаждение. И это несмотря на то, что она даже хлыст пустила в ход.
— А что ты собираешься делать, когда он переедет в свой собственный дом? — спросила Амелия. — Франц говорит, что «Альпийская фиалка» скоро будет готова.
— Знаю. Петер просто в восторге. Недели через две я тоже закончу работу. А потом… Ты спрашиваешь, что я буду делать? — Она помолчала, размышляя. — Наверное, буду приезжать туда на выходные. Дорога ведь неблизкая… так что все пойдет, как прежде.
— Илона…
— Что?
— Ты все еще хочешь использовать Петера как… Ну, ты помнишь наш разговор в больнице… Извини, но это слово мне не симпатично.
Илона засмеялась.
— Мне тоже… с некоторых пор.
— Вот видишь, — Амелия так обрадовалась, что даже всплеснула изящными белыми ручками. — Согласись, нехорошо говорить о человеке как о каком-то породистом быке.
— Быке? Гм-м. Но сначала я действительно хотела только этого. А теперь… не знаю. Не ожидала, что Петер мне так понравится. Знаешь, он совсем не такой, каким я его себе представляла…
— Забавно, но Франц сказал то же самое. А ведь мой муж не любит менять свои мнения о людях. Он говорит о Петере, что тот — собачка другой породы. Но не скрывает, что тот ему нравится.
— Собачка другой породы? — Илона лукаво хихикнула. — Пожалуй. Но только очень хороших кровей. И к тому же умеет говорить. Знаешь, он произносит «дорогая» с таким чувством, что меня просто в дрожь бросает.
Глаза Амелии загорелись любопытством.
— А как он еще тебя называет?
— О, всех моих прозвищ не перечесть! Например, «проститутка». Или «ведьма». И еще — «змея». Он меня просто обожает!
— Но это же ужасно! — возмутилась Амелия. Илона рассмеялась и тут же прикрыла рот рукой, косясь на спящую Аннету. — Хорошо же он тебя аттестует. Какой-то бульварный жаргон! — продолжала кипятиться она.
— Возможно, ты и права, но в постели это звучит совсем по-иному. — Илона мечтательно вздохнула.