Кажется, целая вечность прошла с того момента, как он встретил Илону…
Перед его глазами встал образ темноволосой красавицы-мадьярки с вызывающе яркими губами. Настоящий бес во плоти!
Он вспомнил, как она плыла через полную гостей комнату в легком полупрозрачном платье, которое соблазнительно подчеркивало силуэт ее потрясающей, прямо-таки античной фигуры.
Должно быть, эти мысли отразились у Петера на лице, так как Ирена вдруг бросила на него тревожный взгляд. Ее свежее личико залилась краской.
— Боже, так здесь замешана другая женщина? — яростно вскричала она. — Значит, ты не нашел ничего лучшего, как влюбиться в какую-то там горнолыжницу? Тебе не терпится оказаться в объятиях дюжей блондинки, день и ночь торчащей среди альпийских снегов в одном бикини?
Петер не мог не улыбнуться — настолько образ, нарисованный невестой, отличался от оригинала.
— Это не так, Ирена, — сказал он спокойно. — Да, в моей жизни действительно появилась женщина. Но это совсем не то, что ты думаешь. Она… — Он досадливо поморщился, не в силах выразить словами то, что вертелось у него на языке. — Я, как бы тебе сказать… не ее мужчина. И вообще… Я начинаю сомневаться, что могу кого-то полюбить, — мучительно скривившись, выпалил он. Но тут же поправился: — Поверь, если бы я собрался найти подругу жизни, то, конечно, выбрал бы только тебя!
Эти слова заставили щечки Ирены обрести свой прежний нежно-розовый цвет. Но Петер прекрасно понимал, что фальшивит. Нет, никогда эта женщина не смогла бы завладеть его сердцем или хотя бы пробудить в нем страсть. Она была для этого слишком горда, слишком честолюбива и… слишком рассудительна.
Что же касается постели… Петер задумчиво обвел глазами свою холостяцкую обитель, на некоторое время ставшую им пристанищем. Была ли это любовь? Ведь в первый раз все произошло так быстро, так обыденно. Петер вспомнил, как, едва открыв глаза после бурных ласк, Ирена вскочила с измятой постели и убежала в ванную, как будто торопясь смыть с себя следы его прикосновений. Тогда он решил, что все дело в ее стыдливости. Но то же самое повторилось и в следующий раз. И потом, через неделю…
Бедняжка Ирена оказалась просто помешена на чистоте! Большую часть времени, которое они проводили вместе, она занималась тем, что мылась.
Как бы то ни было, но связь их продолжалась, с каждым месяцем обретая самый прочный фундамент любых человеческих отношений — привычку. Должно быть, именно поэтому Петер, вернувшись из Вены, сделал Ирене предложение.
Впрочем, для такого серьезного шага была и еще одна веская причина — в семье Адлеров из поколения в поколение культивировалась истинно тевтонская порядочность, и поэтому каждому мужчине, соблазнившему девушку своего круга, надлежало узаконить эти отношения узами брака. И, как истинный Адлер, Петер не мог противиться «голосу предков», — хотя его связь с Иреной была тайной для окружающих, а все помыслы и желания оставались там, в Вене, по улицам которой летала в своих прозрачных одеждах кареглазая и чернокудрая колдунья Илона…