— Так лучше?
В ответ — неровное дыхание и благодарный взгляд.
Неожиданно где-то совсем рядом заиграл телефон. Оказалось, что это трезвонит сотовый Игоря Альбертовича. Продолжая созерцать горизонт, тот не реагировал на звонок. «Лунная соната» в современной обработке звучала до тех пор, пока возмущённый таксист не подобрал смартфон с земли.
Он протянул мобильник хозяину — и вновь никакой реакции. Наплевав на приличия, таксист приложил трубку к уху. И чем дольше он слушал невидимого оппонента, тем выше поднимались его густые, кустистые брови.
— Ни хрена себе! — последовал яркий комментарий, и водитель бесцеремонно хлопнул бизнесмена по плечу. — Поздравляю, папаша, у тебя сын родился! Три пятьсот. Кстати, жена твоя в полном порядке. Они сказали, что вчера к ним поступили сразу две роженицы с похожими фамилиями. Одна из них была сильно избита — вот они всё и перепутали в суматохе. Извинялись очень. Походу, мужик, зря ты парня завалил. Не виноват он.
На лице Игоря Альбертовича появилось осмысленное выражение.
— Сын… какой ещё сын? — пробормотал он и неожиданным рывком выхватил телефон из рук таксиста. — Алло, что сейчас было про сына, повторите?!
За те несколько секунд, что мужчина вслушивался в трубку, его губы успели перекоситься от гнева.
— Да идите вы с вашими извинениями знаете куда! — заорал он и со злостью швырнул телефон себе под ноги.
Его блуждающий взгляд наткнулся на распростёртого в траве Вадима. Бизнесмен несколько мгновений стоял неподвижно, словно не верил своим глазам. Гримаса ярости на лице сменилась выражением отчаяния. Он весь сразу как-то сник, потерялся и, вдруг обхватив голову руками, глухо и протяжно застонал.
— Боже мой… боже мой, что я наделал… я ведь убил его!
Полине безумно хотелось закричать: «Да что же ты, гад, делаешь! Зачем заранее хоронишь живого человека?» Но она сдержалась — не надо лишний раз навлекать худые мысли. Интересно: слышал ли его слова Вадим?
Она через силу улыбнулась.
— Вадь, говоришь, ты мириться приехал? А давай, — зацепив своим мизинцем его мизинец, она принялась шутливо приговаривать, как в детстве: — Мирись, мирись, мирись и больше не дерись. А если…
— Поля… Поленька, — прервал её считалочку Вадим, — милая, хорошая, родная, чудо ты моё ласковое… Полянка с подснежниками. Ты нужна мне… слышишь? Нужна!
В его потемневших глазах блестели слёзы. Полина замерла. Было очень жутко слышать слова нежности из уст смертельно раненного человека.
— Прости… что я никогда не говорил тебе этого, — с трудом продолжал Вадим. — Но лучше поздно, чем…