Он снова закашлялся, на губах показалась кровь. Глядя на него, у Полины разрывалось от горя сердце.
— Вадька, милый, молчи, пожалуйста! Ты теряешь силы.
Господи, что же так долго не едет «скорая»! Она украдкой вытерла слёзы. Он не должен их видеть. Нельзя отнимать у него последнюю надежду.
В прохладном воздухе медленно закружились первые снежинки, падая на сухую, подмёрзшую землю. Одна опустилась Вадиму на ресницы. Полина ласково смахнула её пальцем, провела рукой по его волосам, нежно коснулась губами родной, тёплой щеки.
— Держись, держись, мой хороший, — уговаривала она. — Сейчас приедет врач, тебе обязательно помогут.
Дыхание Вадима становилось тяжёлым, жёстким. Было видно, с каким трудом ему даётся каждый вдох.
— Боюсь… уже слишком поздно, — слабеющим голосом проронил он. — Я вижу их… они ждут меня…
Его взгляд был устремлён куда-то поверх плеча Полины. Она резко обернулась. Сзади никого. От страшной догадки по коже пробежал мороз: там его семья!
Она отчаянно замотала головой.
— Нет, Вадим, нет! Тебе туда рано! Ты ещё должен увидеть своего малыша!
Малыш! Мысль о новом существе пронзила её, точно ударом тока. Если верить гороскопам, именно к этому существу переходит энергия умершего Скорпиона. Полина крепко, до хруста сжала зубы: бред, ерунда, глупое дурацкое поверье! Она никогда не верила подобным приметам — не будет поддаваться и сейчас.
Где-то вдали завывала сирена. Скорее бы!
Вадим слабел на глазах. Его бледность и проступающая синева на губах пугали Полину больше всего. Хотелось думать, что он просто замёрз. Попробуй-ка полежи неподвижно на голой, холодной земле! Она поднесла ко рту его озябшую руку, намереваясь согреть своим дыханием.
— Вадька, родной, потерпи. Помощь совсем близко.
Он поднял на неё глаза. Теперь даже такое простое движение было для него настоящим испытанием. Непослушные губы едва заметно шевельнулись, и Полине пришлось низко наклониться, чтобы расслышать похожий на выдох стон.
— Я… не хочу… умирать…
Простая короткая фраза отняла последние силы. Его взгляд потух, веки сомкнулись, и голова, точно размягчённая поделка из пластилина, безвольно склонилась набок.
— Вадим! — закричала Полина, крепко сжимая в ладонях его руку. — Только не умирай, слышишь!
Внутри будто что-то оборвалось и разбилось на тысячи мелких осколков. Она не смогла сдержать отчаянный стон:
— Господи, пожалуйста, не забирай его у меня! Умоляю!
За спиной скрипнули тормоза и почти одновременно хлопнули дверцы машины. Молоденький врач в синей форменной куртке склонился над пострадавшим. Беглый осмотр, взмах рукой — и двое санитаров осторожно понесли раненого на носилках к стоящему на обочине «рафику».