Вадим пристально посмотрел на тестя.
— Вы защищаете человека, который не уберёг вашу внучку и дочь? Вы мазохист?
— Нет, конечно, — тут же отозвался Аркадий Иванович. — Просто я не хочу, чтобы произошла ещё одна ненужная смерть. Я вижу, как ты мучаешься. И зная тебя, могу смело предположить: это только начало.
Вадим перевёл взгляд на окно, за которым всё так же раскачивались от ветра деревья и шёл мокрый снег. Наверное, психотерапевт всегда остаётся психотерапевтом — даже тогда, когда ему самому нужна помощь.
— Спасибо вам, Аркадий Иванович, за поддержку, но что бы вы мне ни говорили, я всё равно не перестану считать себя трусом. Моему поступку нет оправдания.
— Вадим, я тебе ещё раз повторяю: здесь нет твоей вины. Если кто и виноват, то это наши рефлексы, — тихо, но внятно произнёс тесть. — Если очень коротко, то всех людей можно разделить на три типа. Одни во время опасности кидаются в самое пекло, другие впадают в ступор, а третьи и вовсе бегут с места происшествия. Это предопределено в каждом человеке. Какая модель поведения сработает в критический момент, предугадать просто невозможно, а уж тем более выбрать её самому. Это импульсивная реакция.
— Чем-то напоминает инстинкт самосохранения, — тихо проронил Вадим.
Аркадий Иванович неопределённо пожал плечами.
— Инстинкт самосохранения — это общий термин, который охватывает большой ряд процессов, но если тебе так будет понятнее, считай это инстинктом. Да и не важно, как его обозвать, главное — пойми одно: ты всё равно не смог бы ничего сделать. Всё, что с тобой произошло, — произошло неосознанно.
Слова тестя вызвали у Вадима горькую иронию:
— А разве меня это оправдывает? Вы только лишний раз подтвердили, что я психологический урод. Любой нормальный человек на моём месте сразу бы кинулся на выручку, а я… — он медленно покачал головой. — Уверен, что и вы не стали бы торчать как столб.
Аркадий Иванович тяжело вздохнул и накрыл его руку своей горячей ладонью.
— Я понимаю: это трудно осознать. Но поверь, Вадим: таких случаев, когда люди цепенеют от ужаса, — тысячи. Мужчины не реагируют, когда их вдруг бьют на улице, женщины не оказывают сопротивление насильникам, а мать не кидается в реку за упавшим туда ребёнком. И дело тут не в трусости. Просто человек оказывается не готов к обрушившейся на него беде — он теряется, впадает в шоковое состояние. Не знаю, к счастью или к сожалению, но это порой бывает гораздо лучше, чем какие-либо другие действия.
Вадим с изумлением вскинул голову: ступор лучше, чем помощь? Оригинальное заявление! Похоже, что Аркадий Иванович совсем стал заговариваться от горя. Но тесть слабым кивком подтвердил свои слова.