— Ну, вот и всё. — Супруга прислонилась спиной к дверному косяку. Она припала губами к горлышку бутылки и, задрав голову, сделала приличный глоток. Пенящаяся жидкость тоненьким ручейком сбежала по её подбородку вниз и затерялась в густых ворсинках воротника.
Она вытерла мокрые губы рукавом, после чего шагнула к постели супруга и с глухим стуком поставила едва начатую бутылку на тумбочку.
— С наступающим тебя, муженёк! Можешь выпить вместе с мамочкой за мою свободу. — Она с облегчением вздохнула. — Наконец-то я отдохну от тебя и от твоих вонючих горшков!
Людмила отвернулась. Она поправила на плече тяжёлую сумку, запахнула шубу и стремительно вышла из жизни Андрея, яростно захлопнув за собой дверь в спальню. От её прощальной выходки по комнате пронёсся быстрый сквознячок, а в окнах мелко задрожали стёкла.
Андрей вздохнул: вот и поговорили. Где-то в прихожей обиженно стукнула входная дверь, а потом всё разом стихло. Окружённый сиротливым безмолвием квартиры, Андрей остался один.
На улице тихо падал снежок. Лавочки, деревья, заборы буквально на глазах обрастали белыми пушистыми шапками и уже мало походили на привычный глазу дворовый реквизит. Проложенные к дому тропинки теперь превратились в одну сплошную бледно-голубую перину, по которой, утопая по брюхо в снегу, пробиралась недовольная соседская кошка.
С высоты третьего этажа всё вокруг выглядело таким уютным, первозданно чистым и сказочным, что Насте просто страх как не хотелось возвращаться в мрачную реальность бытия.
Она стояла, обхватив руками свои худенькие плечи, а где-то там, позади, в глубине прихожей раздавались яростные, пугающие удары в дверь. Их сопровождала бесконечно-назойливая трель звонка. Как было бы хорошо не видеть и не слышать того, что произойдёт в этой комнатушке через пару-тройку минут! А произойти, по идее, должно следующее: у Веры Николаевны, как всегда, не выдержат нервы — она откроет дверь, и в комнату ворвётся… нет, скорее ввалится пьяное, обезумевшее существо, имя которому Валера Абрамов.
Настя сокрушённо вздохнула: а ведь как замечательно всё начиналось! Будто в награду за все страдания и мытарства, причинённые мужем, на её долю выпало целых двенадцать незабываемых недель покоя и радости. Валера, казалось, навсегда распрощался с бутылкой, вновь став заботливым и любящим супругом, — одним словом, таким, о котором не стыдно и помечтать.
После той злополучной аварии его точно подменили. Опасаясь преследования со стороны полиции, Валера практически перестал выходить на улицу. Единственным на тот период безопасным маршрутом для него являлась дорога на работу и домой. О том, чтобы зарулить после трудового дня к Герасимову, не могло быть даже и речи. Почти три месяца он нервно вздрагивал от каждого звонка в дверь и с замиранием сердца ожидал, что за ним вот-вот придут суровые дяди в погонах.