Сняв мокрый плащ, я принялся искать свой блокнот и ручку, чтобы записать все, что услышу от мисс Раян. Но идти к этой далеко необщительной девушки я совершенно не хотел. Тогда меня даже посетила мысль: «а стоит ли вообще к ней идти?». Но выбирать я не мог. Это была моя работа.
И вот уже спустя пару минут я быстро шагал по коридору, мимо палат, откуда, иногда издавались пугающие вопли, истерический смех и рыдание. На самом деле, я уже привык ко всему этому. Мне даже в какой — то степени жаль этих людей, а иногда напротив — меня посещает легкая зависть. Ведь сумасшедшие люди живут в свое выдуманном мире. Их не заботит совершенно ничего: ни деньги, ни работа, им не нужно даже общение! У кого — то из них даже есть воображаемые друзья, которые посещают их здесь тогда, когда больные того захотят. Эти люди не думают о том, как они одеты, во что, как выглядят вообще. Пусть они и умалишенные, но зато у них есть одно из самых важных вещей в мире — вера. И даже если она их и привела сюда, в клинику, это совсем не значит, что она опасна. В нашем мире, главное — не говорить другим, во что ты веришь, иначе тебя сочтут сумасшедшим.
Но все же жаль мне их было больше. Пусть жизнь обыкновенного человека была незаурядна, но, по крайней мере, она была.
115. И вот я снова у этой двери. Тихо, стараясь не шуметь, я посмотрел в то же окошечко. Кристен лежала на кровати, сложив на груди руки. Взгляд ее был направлен в потолок. Со стороны она была похожи на покойника. Бледное лицо, под глазами темно — синие круги, словно она пролежала так всю ночь, не сводя глаз с потолка. Ее черные волосы на этот раз были небрежно разбросаны по подушке. Губы пересохли и потрескались, будто она давно уже не пила воды, проводя все это время в пустыне.
От подобной картины мне стало, признаюсь, жутковато. С Кристен явно было не все впорядке. И я решил, наконец, войти.
— Доброе утро, мисс Раян, — спокойно проговорил я и присел на краешек кровати, отлично скрывая всю свою неприязнь. Видимо, я ее застал врасплох. Она совсем неожидала, что к ней могут войти. Кристен мгновенно села на другой конец кровати, согнула ноги в коленях и так же, как и в первый раз, и спрятала лицо. Я даже не успел ничего сказать, так быстро она все это сделала.
На полу, рядом с кроватью стояла тарелка с горячей кашей, видимо совсем недавно подавали завтрак, и стакан молока. Но к еде девушка даже и не собиралась притрагиваться. Так мы, молча, просидели несколько минут.
Я смотрел на ту тарелку, почему — то вспоминая о своей Розалинде. Думаю, она уже привыкла к тому, что я только вечером появляюсь дома. Да и я привык. Хотя сейчас я особо сильно скучал по ней.