Прошло несколько минут томительного и тревожного ожидания. Небо покрылось тучами, луна и звезды скрылись, и все вокруг погрузилось в полный мрак. Вдали сверкнула молния и пророкотал гром. Сделалось так душно, что почти нечем было дышать. Вслед за тем вблизи в лесу блеснул огонек и раздался звук карабинного выстрела.
— А! Вы уже начали, приятели! — вскричал Ретон. — Ну, начнем и мы! Жаль только, что стрелять приходится наудачу: ничего не видно.
Через мгновение вся окрестность содрогнулась от грохота пушечного выстрела, вслед за которым раздались крики испуга и болезненный вой. Когда эти крики и вой умолкли, на несколько минут воцарилась мертвая тишина. Затем на лагерь посыпался град стрел и над головами осажденных просвистело несколько пуль.
— А! Не угомонились еще! Мало им этого угощенья! Захотели нового! Ну что ж, можно и прибавить, — бормотал Ретон, вновь заряжая орудие.
В это время в непосредственной близости затрещали ветви деревьев, и на лагерь с ревом и воем готова была обрушиться целая лавина людей, казавшихся призрачными в темноте. Нуку хотели было отразить это нападение и бросились с поднятым оружием на врагов, но Ульоа приказал им лечь на землю, и Ретон по его команде дал новый выстрел. Сначала нападавшие с испуганными криками отступили назад, но потом, поощряемые своими белыми предводителями, снова полезли на осажденных. Завязалась ожесточенная рукопашная схватка. Стрелять из пушки и из ружей не было возможности.
Вероятно, осажденным пришлось бы плохо ввиду огромного перевеса сил осаждавших, если бы вдруг вблизи не раздался пронзительный свист и не послышались новые воинственные крики, заглушившие даже страшный шум битвы. Это подоспел Математе с целой армией крагоа, подобно снежной лавине обрушившейся на нападавших.
Произошло нечто неописуемое. Вой и рев дикарей, их предсмертные стоны и вопли, крики матросов, руководивших нападавшими, треск ломавшихся вокруг кустов и мелких деревьев, глухие удары каменными топорами и тяжелыми деревянными палицами — все это сливалось в один адский шум.
Ульоа и его белые друзья, не обладавшие таким острым зрением, какое было у дикарей, позволявшим им хорошо видеть в темноте, к своей досаде, не могли принять активного участия в схватке и должны были, сидя за своим прикрытием, оставаться только пассивными наблюдателями.
Через каких-нибудь полчаса нуку и крагоа рассеяли нападавших, перебив всех их белых предводителей.
Когда вокруг все затихло, Математе, каким-то чудом уцелевший в этой бойне, хотя и принимавший в ней самое деятельное участие, подошел к Ульоа и сказал ему: