Святослав свел жену на пристань, подвел к матери, та с некоторой боязнью приняла у невестки спящего Владимира, расцвела лицом, прижала внука к груди. Произнесла, кланяясь:
— Спасибо тебе за сыновей, княгиня.
Малуша склонилась еще ниже, поцеловала руку свекрови.
— Это тебе, спасибо, матушка, за все добро, что ты сделала для нас. И от сыновей моих, и от меня. А я, если богу будет угодно, рожу еще.
На пристань выводили за руки старших сыновей: Святополка и Олега. Княжата щурили заспанные глаза, такие же светло-синие, как у отца с матерью.
Едва в Киеве успокоились после бурных событий, заставших большинство горожан врасплох, едва затихли стенания близких по погибшим, как гонец от пограничных северян принес весть, что орды печенегов идут на Киев широкой волной, грабят и разоряют городки и села, угоняют людей в рабство, что пока они остановились на реке Суле, пережидая непогоду, что князь Северский скликает ополчение, но отдельные отряды печенегов проникли в его владения и прервали связь с большей их частью, поэтому он решил отступить к Березани, надеясь отсидеться за крепкими стенами до подхода войска князя Киевского.
Княгиня Ольга и князь Святослав, выслушав вестника и отпустив его, велев наградить, послали за первейшими воеводами, а сами склонились над большим полотном пергамента, на котором изображены море Понтийское (оно же море Кунстантинии), и впадающие в него реки: Днепр (он же Варух), Буг (Куву), Прут (Врут), Танаис (Бузан, Дон), степи хазарские и горы Мрака (Кавказские), с обозначением народов, на них проживающих, селений и крепостей. Получалось, что печенегов надо ждать под стенами Киева не позже как через пять дней. А если это просто набег, то и раньше. Однако позволить им безнаказанно творить свое черное дело нельзя в любом случае — тут и рассуждать не о чем: и авторитет Киева, главнейшей опоры южно-славянских племен, пострадает, и ущерб печенеги могут нанести огромный.
— Что думаешь делать? — спросила княгиня Ольга сына, внимательно посмотрев на его еще такое молодое лицо, но уже кое-где тронутое преждевременными морщинами.
— Я сегодня же выступаю со своей дружиной на повозках, — ответил Святослав решительно. — Конная рать пойдет вперед, чтобы задержать диких подальше от Киева. Ты, матушка, собери ополчение. Я мыслю, что двадцать тысяч воев собрать можно в самом Киеве, в окрестных селениях и городах. Пошли их следом на повозках же, ибо не ведаю, каково войско печенежское. Оповести деревлян и полян. Пусть поспешают конными ратями. Мыслю, что вот здесь, у Березани, мы и встретимся с главными силами диких.