Грушницкая опять зарыдала.
— Дайте мне ваш адрес. Может быть, я сумею что-нибудь сделать для вас…
— Чем вы можете теперь мне помочь, господин Путилин? — подняла бедняжка глаза, полные слез, на Путилина.
И вскоре вышла из кабинета.
Не успела еще закрыться за ней дверь, как в кабинет вошел Статковский.
— Ну? — быстро задал ему вопрос Путилин.
Экс-шулер уныло покачал головой.
— Очень мало утешительного, ваше превосходительство.
— А именно?
— Ходят слухи, что в Петербурге действительно находится «варшавский гастролер» Сигизмунд Иосифович Прженецкий. Это король шулеров. Это звезда первой величины. Но где он пребывает, где играет, узнать об этом не удалось.
— Но его сообщники?
— Очевидно, он и от них держится в секрете. Як Бога кохам, он задумал один, без дележки, заработать десятки, сотни тысяч! Прошу верить, я с отвращением вошел в переговоры с несколькими мелкими «мастерами». В одном клубе я сразу заметил «чистую» игру такого господина. Я подошел к столу и сделал условный знак ему. Он побледнел и с испугом поглядел на меня. Кончив талию метки, он вызвал меня в другую комнату и спросил: «Наш?» — «Ваш», — ответил я. «А вот скажите, пан: где вы еще играете?» — «Больше нигде. Дела ничего не стоят». — «А как же говорят, что одного богача обыграли?» — «Не знаю. Може это пан-черт Прженецкий?»
Путилин расхохотался.
— Так и сказал: пан-черт?
— А то есть истина!
Путилин на секунду задумался, прошелся, потом круто остановился перед нами и сказал:
— Ну, господа, прошу покорно в мою гардеробную!
В комнате, находившейся рядом с его служебным кабинетом, хранились знаменитые «путилинские чудеса» по части поразительных, волшебных превращений.
Несколько шкафов были сплошь набиты костюмами, одеяниями всевозможного характера.
Тут рядом с мантией антихриста висел костюм трубочиста; там бок о бок с блестящим мундиром гвардейского полковника красовались отрепья нищего. Какая живая панорама похождений гениального сыщика!
Близ больших шкафов находились небольшие, со стеклами шкапчики, в которых были расположены парики, усы, бороды, накладки.
Два туалетных столика, на них все аксессуары грима: краски, пудра, белила, румяна, карандаши, щеточки…
Это была поистине удивительная лаборатория.
— Господа, позвольте мне теперь заняться вами.
— То есть как это? — удивился я.
— Очень просто. Ты и господин Статковский будете свитой сибирского золотопромышленника.
— А ты, Иван Дмитриевич? — вырвалось у меня.
— А я — им самим.
Какая поистине началась любопытнейшая работа! Исключительный талант Путилина по части метаморфоз сказался тут во всем блеске.