Но это после, сейчас же передо мной находилось строение номер пять. Идти внутрь не хотелось, но и выбора не было, тем более что я уже давно – с самого момента заезда на территорию – находился под пристальным наблюдением охраны и просто так покинуть центральную аллею уже не мог – это показалось бы подозрительным. Поэтому, не особо спеша, но и не задерживаясь, подошел к входу и приложил руку для идентификации. Проход открылся, я коротко вздохнул – дыхательная система у трогганов не требовала столько кислорода, сколько нужно человеку, и вообще физиология ящерок сильно отличалась от их дальних сородичей, доживших до нашего времени, – и зашел в здание.
Здесь никто не суетился, в отличие от новерского отделения. Трогганы спокойно, даже величаво перемещались по направляющим, которых в строении номер пять имелось неизмеримое количество. Настоящий муравейник – ни за что не угадать, глядя со стороны, куда приведет в итоге та или иная лестница. Охраны не видел. Но, как я знал, это обычная практика трогганов. А моя обновленная память подсказывала, что это лишь видимость и что охрана на своих местах внимательно следит за всеми и за мной в том числе.
Первым делом мне требовалось передать цилиндр-пакет по назначению. Именно за ним ездил Слапом, то есть я, и все возможные причины для отсрочки уже были использованы. Поэтому я вновь отключил человеческий рассудок, который не поспевал за трогганским восприятием мира, и позволил Слапому действовать самостоятельно. Он определенно знал, куда бежать, и тут же ступил на одну из лестниц-направляющих, вскоре перешел на соседнюю и, не успел опомниться, как уже затерялся в пересечениях мостков и подвесных комнат-ячеек.
Может быть, и Валет, и Груша ошиблись, когда так расхваливали человеческую способность к импровизациям? Все, что требовалось, – это точность исполнения, а вовсе не самостоятельные шаги, которые непременно привели бы к провалу задания. Вопрос: зачем им понадобился человек для этой миссии, когда своими средствами они провели бы ее гораздо быстрее и, главное, надежнее?!
Прошло какое-то время – сколько, не знаю, я сейчас плохо ориентировался: внутренний хронометр постоянно сбоил после перемещения, – и я остановился перед одной из самых крупных ячеек. Вроде пришел, куда требовалось, если, конечно, подсознание ничего не напутало…
Вход открылся сам, и я шагнул в овальную комнатку, одна сторона которой оказалась полностью прозрачной, а вдоль второй прямо в воздухе были подвешены разного вида и размера кинескопы-экраны, на которых мелькали двумерные сине-зеленые картинки. Перед экранами в мягком кресле-мяче развалился крупный представитель расы трогганов: начальник отдела курьеров и аналитиков – по сути, глава контрразведки. Я знал его: Дрох – очень серьезный гражданин и мой непосредственный начальник.