– Ну, – отвечал уполномоченный с непроницаемым видом, – что-нибудь таки будет. Непременно!
– Но ведь это же кошмар!
– Кошмар, – покорно соглашался Матвей Семенович.
– А как же фильма?
– Что – фильма?
– Ну после того, что произошло сегодня…
– Фильма в плане кинофабрики, значит, ее в любом случае закончат. В сущности, что изменилось? Земля продолжает вертеться, Крымкурсо[18] по-прежнему возит приезжих в горы, море на месте, а нарзан всегда теплый.
И, завершив беседу сердечнейшей улыбкой, Матвей Семенович удалялся, меж тем как собеседник с изумлением смотрел ему вслед.
В конце концов, уполномоченному надоело отвечать на одни и те же вопросы, и он сбежал, что называется, куда глаза глядят.
Ноги привели его к живописному базару, на котором он купил кулек отборных лакомств для своего попугая. Побродив для приличия еще некоторое время по городу, Матвей Семенович решил, что теперь можно вернуться в гостиницу, но у входа столкнулся с взъерошенным и явно чем-то рассерженным Петей Светляковым, который вцепился в уполномоченного, как клещ.
– Матвей Семенович, вы уже слышали?
– Что именно я должен был слышать? – осведомился Матвей Семенович с изрядной долей сарказма, перекладывая кулек из одной руки в другую и поправляя кепку.
– Вот, даже вы не знаете! – воскликнул Петя. – Теперь, оказывается, у нас два режиссера – Голлербах и Мельников. Автомобильная погоня в горах, съемки на баронской даче – все им! А между прочим…
Матвей Семенович уже приблизительно представлял себе суть претензий собеседника, и чутье не обмануло уполномоченного.
– Между прочим, – обидчиво продолжал Петя, – я являюсь ассистентом режиссера! Я имею право руководить съемкой! Но нет, оказывается, у нас теперь снимают актеры… и даже сценаристы…
– Это не мое решение, – поспешно заметил Матвей Семенович, чтобы вернуть молодого человека на землю.
– Разумеется, не ваше, так распорядился Борис Иванович! Но, кажется, я имею право…
– Петр Антонович, – перебил его уполномоченный, которого этот разговор начал утомлять, – позвольте мне дать вам один совет. Если вам что-то кажется, то вы переведите дух и выпейте водички, а потом хорошенько подумайте. Может быть, то, что вам кажется, вовсе не кажется другим. Может быть, вам вообще кажется то, чего нет на самом деле. Вы меня понимаете? – внушительно добавил Матвей Семенович. – Борис Иванович делает то, что считает нужным, и он здесь главный. Если он назначил вместо себя не вас, а Голлербаха и Мельникова, значит, у него были на то свои причины.
Петя надулся.
– Интересно, что скажут в Москве, когда узнают о безответственном поведении нашего режиссера, – сухо заметил он. – Он придумал безумно рискованный трюк, совершенно не оправданный, и едва не погиб.