— Перед тобой нет моей вины, — прошептала она и направилась к двери.
— Он где сейчас?
— Ждет меня, — не поворачиваясь ответила Катерина.
Вишняков подскочил к ней, схватил за плечи, повернул к себе. Глаза ее захлебнулись слезами. Катерина вырвалась из его рук и сказала, гордо подняв голову:
— На кой вы мне все сдались!..
И ушла, стукнув дверью.
Слух о конной разведке, виденной Фатехом возле Чернухинского леса, быстро разнесся по Казаринке. Долго не гадая, решили, что это разведка есаула Черенкова. Скоро, стало быть, надо ждать и его самого.
В шахтерских домах поселилась тревога.
Арина Паргина, втиснувшись в угол, под образа, читала молитву:
— «Разбойника благоразумного во единем часе раеви сподобил еси, господи; и меня древом крестным просвяти и спаси…»
Арина боялась казаков: в пятом году они засекли кнутами отца.
Паргин, сгорбленный и подслеповатый, косился на жену и иногда спрашивал:
— Что читаешь?
— Ексапостоларий, читаемый на каноне утрени великой пятницы, — отвечала Арина, не отрывая впалых глаз от образа Николая-угодника и не поворачиваясь к мужу.
Паргин нахмурился.
— Второзаконие читай, — сказал он, насмешливо глядя на истово молящуюся жену, — о казни брата за непоклонение богу Иегове.
— Спаси тебя, господи, — шептала Арина.
— Что сказано в тридцатой главе? — настаивал Паргин. — Зарежь брата, жену, детей… Есаул Черенков в точности все соблюдает. Как пророк Илья зарезал четыреста жрецов бога Ваала финикийского, так и он в Макеевке зарубил и повесил чуток побольше.
— «Господи, — шептала Арина, чтоб не слышать мужа, — и остави нам долги наши, якоже и мы оставляем должникам нашим…»
Вошел Миха. Шмыгнул взмокревшим на холоде носом, боязливо посмотрев на молящуюся мать.
— Чего? — спросил Паргин.
— На смену тебя зовут.
— Вот и конец молениям, — сказал Паргин и начал молча переодеваться в спецовку.
Миха тихо рассказывал ему новости:
— Вагоны под уголь ремонтируют… Состав из Дебальцева обещают… Будут бригаду собирать по заготовке леса… Лиликов обещал получку — из Петербурха идут деньги. А на вывозку леса возьмут всех, у кого руки-ноги есть…
— Много навезут. — Паргин, покряхтывая, наматывал портянки под чуни. — А про разведку что?
— Не все верят. Пашку спрашивали, нет ли у него вестей. Пашка отвечал: никаких вестей не слышно… Пленные, однако, волнуются. Старший ихний уговаривает повесить на бараках белые хлаги… Можно, я к ним побегу?
— Мать не велит.
Арина, занятая молитвой, не слышала их. Паргин поднял голову, повел бровью — иди потихоньку. Миха мигом выскользнул за дверь. Арина повернулась, когда из открытой двери потянуло холодом и зимним паром.