— И чем же так ему насолили славяне? — удивился Сташинский.
Лицо девушки вмиг стало серьезным. Она пересела на диван и, скрестив руки на колене, ответила:
— В минувшую войну в 44 году мой отец был тяжело ранен в Польше. Тогда их часть отступала и вела очень тяжелые бои и с русскими и с поляками. Он чудом выжил и его раненого успели эвакуировать в Берлин. Поэтому конец войны он встретил уже дома, как гражданский человек. Отец не любит рассказывать о войне, хотя я точно знаю, что попал туда он не по своей воле, но, тем не менее, русских по сей день считает своими врагами.
— Но я же не русский, а поляк и то, наполовину. — Попытался возразить ей Богдан.
— Для него нет разницы, кто человек по национальности. Для него все, кто воевал против Германии, автоматически стали русскими.
— Ну, это же глупо. — Богдан встал с места и сделал несколько шагов по комнате, — Моя мать погибла в результате немецкой бомбардировки, мне что, всех немцев теперь ненавидеть?
— Успокойся, Йозеф. — она подошла к Богдану и повисла у него на шее. — Не переживай ты так, я все улажу.
Она привстала на цыпочки и их губы слились в долгом поцелуе.
— А где мы проведем свой медовый месяц? — оторвавшись от мужчины, спросила Инге.
Сташинский взял ее за руки и, немного подумав, ответил:
— Я хотел бы отметить нашу свадьбу, где-нибудь за пределами Германии. Например, в России.
— Только не там. — Категорично заявила девушка и освободила свои руки. — Я боюсь туда выезжать.
— Ничего страшного в Советском Союзе нет. — Предпринял очередную попытку успокоить ее Богдан, — Я пару раз бывал там в командировке, очень красивая страна, удивительная природа. Мне, кажется, что, попав туда, ты сможешь изменить свое мнение об этой стране.
— Природа и у нас красивая, а вот жить там нормальным людям не возможно. Мне рассказывали подруги, что в России за любую мелочь можно угодить в тюрьму. Там сплошная грязь, хамство и ничего нельзя купить без очередей. И я им верю. Достаточно посмотреть на Германию. Я вижу, как люди живут здесь, в ГДР и как в Западном Берлине. Это небо и земля, поэтому все, что связано с коммунизмом я, наверное, не смогу принять ни умом, ни сердцем. Даже здесь в родном городе, где я родилась и выросла, совершенно не чувствую себя свободной и только приезжая в Западный Берлин на работу, мне становится легче дышать. — Она молящим взглядом посмотрела на Богдана, — Давай лучше поедем в Росток на Балтийское море. Это уютный курортный городок. Я никогда не была на море. Там, говорят, летом можно даже купаться, а пляжи усыпаны диким янтарем. Я слышала, что этот камень приносит удачу.