Это было там, а здесь были мы. И остальное воспринималось, как что-то ужасно далекое от нас и от нашей общей реальности.
Но до меня все же дошло на третий день, что мне необходима сменная одежда. Футболки мужа и простыни полностью не решали проблему. Заканчивались продукты в холодильнике, а в доме так и не появился хозяин — Алекс. И мы, наконец, решились выйти в люди. Становилось стыдно перед родителями. Нужно было решать что-то с регистрацией брака, чтобы все это безобразие стало узаконенным. Для них это было важно.
Веллимир уже живо откликался на присвоенное ему имя Мир. Его имена были длинными и трудно перекраивались в ласкательно-уменьшительную форму. А вот Мир было ласковым и передающим всю его суть для меня. Веллимир был всем моим миром. Так и назывался теперь. А еще он был солнце и радость моя, и любимый, и золото…много чего я придумала и озвучила для него.
Он не смог дозвониться до Алекса, и я видела, что тревожился по этому поводу. Решено было заехать к ним на работу, а потом уже к моим родителям. Они нас ждали.
Уже подъезжая к городу, он почему-то передумал. И мы поехали в гостиницу. Дело было к обеду, а мы проголодались. Я сама в этот раз выбирала одежду для Мира — тонкий коричневый джемпер под спортивную куртку, темные джинсы, кроссовки. На мой взгляд, такая одежда шла ему больше, сразу сбрасывая пятерку лет. А вторую пятерку убирал задорный блеск в глазах и выражение счастья и какого-то тихого вдохновения на лице. И еще я не дала ему пригладить волосы — так было лучше. Пока ехали, держала руку на его колене — существовала острая потребность прикасаться к нему, безо всякого эротического подтекста. Мое колено тоже постоянно поглаживали.
Родители заказали обед на четверых в номер и, расцеловавшись и раскланявшись, мы, наконец, поели. Я сидела вплотную к Миру, прикасаясь ногой к ноге, а поев, нырнула ему подмышку. Он опять постоянно улыбался, не в состоянии состроить физиономию соответственно предстоящему серьезному разговору.
Мама заговорила о регистрации, и он сказал, что мне решать как все будет. Или пышная свадьба или просто роспись на днях. Я недоверчиво смотрела на него — разве так можно? Оказалось — запросто. Это звучало заманчиво, и я заерзала — нужно идти, а то закончится рабочий день. Но у мамы еще существовали вопросы, которые нужно было прояснить.
— Я уже смирилась с тем, что есть другой мир, что есть вся эта мистика, что уж теперь… Но, Веллимир, что это за вторая сущность? Вы поймите меня правильно, если этот вопрос для вас неудобен…
— Я все понимаю, Виктория Львовна. Вопрос закономерен. И нет — я не оборотень. Мы не обрастаем шерстью и не становимся на четыре лапы. Это внутри и вокруг нас. Просто потому, что мы не рождаемся с этим, а когда обретаем, то можем призывать — и ощущаем как что-то самостоятельное, отдельное от нас — вторую сущность. Я остаюсь собой, но в случае необходимости могу призвать свою…способность, если хотите, и тогда становлюсь намного сильнее, даже могущественнее, особенно на земле моих предков. Мой отец может исцелять подданных, решать проблемы природных катаклизмов. Это родовая способность. Есть личные особенности — у всех разные. Когда мы призываем своего… союзника, вокруг нас возникает как будто дымка. Она принимает разные формы, окутывая и защищая… Здесь я без этого, как без рук… или глаз… добровольно. Это очень трудно… для кого-то невыносимо, немыслимо. Мы смогли… хотя даже на время отказаться от своей сущности — мука.