Часы спустя — это было около полудня, а я по-прежнему кис — раздался стук в дверь.
— Можно минутку с тобой поговорить? — спросила твоя мама.
Я отошёл в сторону, чтобы она могла войти.
— Я принесла тебе ланч. Подумала, что ты можешь быть голоден, — она протянула мне тарелку с завёрнутым сэндвичем, проходя мимо.
— Спасибо.
У меня не было аппетита, но я оценил жест.
— Пожалуйста, но я здесь не поэтому, — я сел на диван, а твоя мама села рядом со мной. — Знаю, ты расстроен из-за того, что Джемма нашла работу, но я хотела, чтобы ты знал, что прошлой ночью я обнимала её, пока она засыпала в слезах, — я опустил голову. Осознавая, что я был причиной этих слёз, мне было тяжело сглотнуть. Причинить тебе боль было последним, чего я когда-либо хотел. — Ты знаешь, почему она пошла на эту работу?
— Нет.
Я всё ещё не мог заставить себя смотреть на неё, так что я оставался сосредоточенным на ковре под ногами.
— Она хотела заработать денег, чтобы купить тебе подарок на Рождество. Она хотела купить тебе что-то особенное, на свои деньги. Это единственная причина. Это только временная должность, на лето.
— Я этого не знал, — прошептал я.
— Если честно, мы со Стефаном не очень счастливы, что она работает; мы оба считаем, что она слишком юная, и предпочли бы, чтобы она пока сосредоточилась на учёбе. Но это было важно для неё… ты важен для неё, — она положила руку мне на ногу и мягко сжала, прежде чем встать. — Я просто подумала, что ты захочешь об этом знать.
Я рад, что она мне рассказала, но от этого я почувствовал себя хуже, чем когда-либо в жизни.
Когда она ушла, я отправился в длинную прогулку до города. У меня не было денег на автобус, но меня это не беспокоило — ради тебя я пошёл бы на край земли.
Ты была занята обслуживанием, когда я пришёл, так что я стоял на улице и наблюдал за тобой через большое окно. Ты выглядела мило в своей форме: крохотные ярко-розовые шорты, белая футболка в подходящий ярко-розовый горошек и белая шапочка. Твои красивые каштановые волосы были убраны в высокий хвостик.
Я очень старался не фокусироваться на твоих длинных стройных ногах, но это было невозможно. У тебя всегда были самые потрясающие ноги.
Я снова перестаю читать и опускаю взгляд на свои ноги. Сейчас он бы так не сказал. Может когда-то у меня и были потрясающие ноги, но больше нет. Они ужасно изуродованы огромными уродливыми шрамами, которые всегда будут напоминать мне об аварии.