Мы садимся за один из столиков в стороне, и, заказав «Корону» и немного закуски, Лукас откидывается на спинку стула и смотрит на меня.
— Так как у тебя дела с Джеммой? — спрашивает он.
— На самом деле, всё так же. Наверное, у нас есть небольшой прогресс, — выдыхаю я. — Но у меня такое ощущение, что каждый раз, когда мы делаем шаг вперёд, за этим идёт два шага назад.
— Потерпи, приятель.
— Я буду ждать вечность, если придётся.
— Что насчёт твоего отца?
Я пожимаю плечами.
— Всё по-прежнему. У него бывают хорошие дни, а бывают не очень.
Официантка приносит наши напитки, и Лукас поднимает свой вверх.
— За лучшие времена впереди, — говорит он, чокаясь бутылкой с моей.
— За лучшие времена.
Мы выпиваем несколько бутылок, когда, наконец, приносят еду. К счастью, разговор стал легче, перейдя к спорту и работе.
— Принести вам ещё что-нибудь выпить? — спрашивает официантка, когда ставит перед нами еду.
— Ему пиво, — говорит Лукас, указывая на меня жестом. — Я за рулём.
Я смеюсь от того, что сказал Лукас, пока мы едим, когда вижу, как его вилка замирает в воздухе. Его рот по-прежнему открыт, но выражение лица за долю секунды превращается из шокированного в злое.
— Какого хрена она здесь делает? — рявкает он, бросая свою вилку на тарелку. Мне даже не нужно спрашивать, кто это.
Хоть я по-прежнему озадачен его отношением к Рэйчел, моё сердце ускоряется, потому что если Рэйчел здесь, это значит, что и Джемма тоже.
Глядя через плечо, я вижу, как они обе подходят к бару и садятся на стулья, на которых сидели мы с Лукасом, когда были здесь первый раз. Мой взгляд сосредотачивается на Джемме; она выглядит так красиво в этом ярко-синем платье. Это был подарок от Рэйчел на её день рождения, и оно было создано специально для неё. Она надела его в тот вечер, когда я повёл её на ужин. В том году я купил ей ожерелье к этому платью — подвеска с сапфиром в форме сердца, окружённая маленькими бриллиантами.
Я слежу взглядом за каждым её движением, пока она осматривается вокруг. Удивление в её глазах говорит мне, что ей нравится это место, как я и думал. Я улыбаюсь, глядя на неё. Я не сомневаюсь, что дизайнер по-прежнему где-то в ней.
Я ошеломлён, когда Лукас встаёт, и минуту я думаю, что он подойдёт к ним и устроит скандал. Но он достаёт из кармана две пятидесятидолларовые купюры и бросает их на стол.
— Ты ведь не уходишь, нет?
— Да. Именно это я и делаю.
— Сядь и доешь свой ужин. Они даже не заметили, что мы здесь.
— Я внезапно потерял аппетит, — говорит он, потянувшись за своей курткой. — Прости, приятель, но я просто больше не могу быть рядом с ней.