— Мади. — Нарочно растягиваю унизительную кличку, данную словно домашнему животному, произнесла сестра, преграждая мне путь. — Почему ты бродишь здесь? Разве я тебе не говорила сидеть у себя, и не позорить нашу еще больше семью своим видом. — В ее голос закрались истеричные нотки, что рассеивало весь чарующий шлейф юной суккубы.
— Меня вызывал отец, — Спокойно отвечаю, пропуская ее агрессию мимо ушей. Нельзя ее провоцировать, иначе мне опять несдобровать.
Фаэлла была выше меня на целую голову, куда крупнее сложена, да и полупрозрачные золотые когти на ее руках были больше и острее. Я с завистью посмотрела на ее прекрасно заметные рожки, в форме полумесяцев аккуратно обрамляющие ее виски, не то, что у меня, едва заметные из-под волос бородавки.
— Прочь с глаз моих. — Фыркнула младшая сестра, досадливо щелкнув длинным хвостом.
Она нарочно лишний раз демонстрировала, что во всём лучше меня. Так нарочито водила своей янтарной кисточкой по каменным плитам, в то время как мне приходилось прятать собственный хвост, за который злые сестры любили дергать меня со словами «чтобы, наконец, вырос». Если мой едва доставал до земли, словно я какой-то тифлинг, то у всех моих братьев и сестер он был ровно в два раза длиннее. Может и к лучшему, если я покину дом? Ведь тогда мало что будет мне напоминать о моих недостатках.
Алаима самая старшая из сестер обожала использовать свой хвост в качестве хлыста, ведь у неё он имел плотные чешуйки, что защищали её от боли. Хорошо, что её первой выдали замуж, и она покинула дворец уже достаточно давно.
Молча прошла мимо Фаэллы с высоко поднятой головой, что вызвало в ней досадливое рычание. Вот уж точно, почему я не буду скучать так это по «теплу» нашей семьи и своим дорогим родственникам.
В самом конце прохладного холла находилась моя спальня — еще одно доказательство, что мне и правда здесь не место. Меня словно неудачную картину постарались запихнуть подальше с глаз, ведь просто выбросить не поднялась рука.
Ручка легко поддалась, впуская в моё гнездышко, и единственное место, где я спокойно могла проводить время. Например, вон на том широком подоконнике, устеленном длинной подушкой, я любила читать и, прерываясь на размышления любоваться бабушкиным садом. А на мягкой кровати расположенной в укромной нише можно было даже днем вздремнуть, особенно если ночью братья в очередной раз соревновались в том, кто сильнее всех меня напугает. Маленький столик с графином гранатового сока тоже делал это место моим, ведь едва мои братья и сестры переступали порог совершеннолетия, как у них в таких кувшинах появлялось кое-что покрепче. А мне просто не нравился вкус алкоголя, что лишний раз заставило семью посмотреть на меня как на отщепенку.