Я думала: в чем загвоздка? Этот парень, учитель, мужчина – ему нравится на меня смотреть? Что мне с этим делать? В упор не замечать эти взгляды? Делать вид, что они мне шли и ехали? Торчать на задней парте, опустив голову? Никто не подскажет, как правильно себя вести. Зато все твердят: будь осторожна. Будь осторожна. Как будто я сделана из тончайшего фарфора и меня нужно постоянно хранить в полиэтиленовой упаковке с пупырышками.
После того, что случилось с Микой, я не хочу быть осторожной. Я хочу жить. Мне необходимо жить. Жить за двоих. Я обязана жить именно так ради нее. Но, с другой стороны, иногда мне хочется запереться с ней в комнате и никуда не выходить. Иногда мне кажется, что во мне два человека: я разрываюсь между страхом перед жизнью и страхом перестать жить на полную катушку.
– Если мама когда-нибудь застукает меня за покупкой сигарет… – говорю я.
– Да твой папа – японец! Разве курение – это не самое главное занятие в Японии?
– Смех, да и только.
Но мне совсем не смешно.
– Но ведь так и есть! Курение и суши? Ключевые элементы твоей культуры.
– Сет…
Если он и уловил предостерегающие нотки в моем голосе, то предпочитает не замечать этого.
– Просто подойди к этому парню, что стоит за прилавком, и купи у него пачку. Одари его одной из твоих фирменных улыбок, Рейко. Он даже документы у тебя не попросит. Ну же.
– Кажется, ты решил со мной дружить только поэтому, – бормочу я. – Потому что знал, что я буду потакать твоей нелепой одержимости курением.
– Это не одержимость. Это эксперимент.
– А если не одержимость, тогда почему ты не бросаешь?
– Рейко, скажи, я капаю тебе на мозги? Читаю тебе нотации по поводу твоих дурных привычек?
– У меня нет дурных привычек.
По крайней мере таких, о которых он знал бы. Интересно, можно ли считать дурной привычкой то, что я провожу с ним столько времени?
– Ты же понимаешь, что не выглядишь круто, когда куришь? – говорю я чуть позже, уже купив ему сигареты (разумеется, я пошла и купила их).
Точно так же, как никто не может сказать мне «нет», в последнее время и я сама не могу отказать Сету.
– Не знаю, Рейко, круто или нет, но, может, я просто такой и никакой другой, – отвечает он. Ноги Сета упираются в приборную доску, рука высунута в окно и через уголок рта он выпускает наружу дым. – Может, это ты на меня так влияешь.
– Я не курю, – напоминаю я. – Так что, если бы я на тебя все-таки влияла, ты бы точно не курил.
– Иногда, когда я вот так сижу в твоей машине, я как будто бы окунаюсь в другую жизнь. В лучшую жизнь. Понимаешь?
От его слов я невольно напрягаюсь.