– А кому роботов дадут?– Интересуется Ерёменко, он с Акимом в одной штурмовой группе.
– У нас их всего два осталось.– Говорит сотник.– Один пойдёт со вторым взводом, второй с третьим.
– Ну, понятно,– с укором продолжает Ерёменко.– Нам робот не положен.
– Во-первых, он в овраге не пройдёт,– терпеливо объясняет командир,– вы с ним только до оврага доедите. А во-вторых, мобильная платформа второму взводу может пригодиться для вывоза раненых, надеюсь, что этого удастся избежать, но второй взвод идёт и атакует противника в лоб. А третий взвод идёт в барханы, там им передвижная платформа будет нужнее. Им в пыли по колено на себе тащить всё тяжло.
– Ну, понятно, а мы как обычно едем, горбом и паром.– Резюмировал Ерёменко.
– Ну, что ж, хорошо.– Говорит командир четвёртого взвода прапорщик Михеенко,– Слыхали, казаки? В овраг идём.
– Второй и третий взводы, готовятся, и выдвигаются на соединения с армейцами и линейными казаками по готовности. Четвёртый – выступать немедленно.
Саблин толкает Юру в локоть:
– Ты там не геройствуй сильно.
– А когда я геройствовал?– Отвечает тот.
– Да всегда. Вечно лезешь на рожон, всё лихость свою показываешь, особенно перед чужими.
Юра промолчал. Он набивает в подсумок лишние, не влезающие туда магазины.
– Гранаты про запас брать не будешь?– Спрашивает Саблин.
– На кой они, – беззаботно отвечает Червоненко,– нас близко к окопам не подпустят. Патронов возьму, постреляю малость.
Поднимается ветер, саранча уже не кружит в воздухе, зато с востока летит клубами пыль из степи. И пух, море пуха.
– Колючка зацвела, что-то рано в этом году,– говорит Юра.
– Чего рано, нормально,– Аким надевает шлем.
Он протягивает Юрке руку.
– Да чего ты прощаешься-то, устроил тут проводы героя, прощается он! – Злится тот. Но руку жмёт. – Утром увидимся.
– Увидимся. – Говорит Саблин. – И ты это, не геройствуй там.