— Та же фигня, — вздохнул я. — Даже не поинтересовался никто — «за» я, «против»…
— Нет худа без добра, — утешил меня Олег. — Те, у которых наставники имеются, живут еще хреновее, чем мы. Во-первых, традиции таковы, что ученик — он не только ученик. Он еще повар, уборщик и прислуга. Во-вторых, наставник сам будет решать, по какой стезе тебе идти. Твое мнение не учитывается. И если выйдет ошибочка, то это проблемы ученика, а не наставника. Потому что нового наследника можно начать искать в любой момент. Опять. Снова. Вот тебе такое надо?
— Мне нет.
— И мне нет. — Олег разлил коньяк по рюмкам. — Ну да, поначалу трудно, особенно когда приходит время для всех умереть. Но потом становится интереснее. Здрав будь, брат-ведьмак!
— В смысле — «для всех умереть»? — заев спиртное лимончиком, уточнил я. — Это какой-то ритуал? Или обряд?
— Это жизнь. — Олег достал из кармана пачку сигарет и снова убрал ее обратно. — Ну что ты насупился, Сашка? Все просто. Раньше или позже ты поймешь, что все старые связи надо рвать, без вариантов. Они тебя тянуть назад будут. А туда дороги больше нет, там шлагбаум с висячим замком. Так что или вперед, или на месте стой, жди чуда. Чудес же не бывает, можешь мне поверить. Слушай, ты не куришь? Нет? Ну я тогда сбегаю, подымлю быстренько, лады? А то уже уши опухли без курева.
Я даже обрадовался, что мой нежданный новый знакомец отправился на воздух. Очень много новой информации сразу свалилось. Мало того — он только что буквально процитировал мои совсем недавние мысли. Выходит, все через это проходят. И, похоже, мне тоже придется.
Очень верное определение: «для всех умереть». Так ведь оно, по сути, и есть. Был такой Александр Смолин, немного неуклюжий и недалекий паренек, из тех, о которых говорят «ни рыба, ни мясо», да весь вышел.
А вот кто на свет народился вместо него, мне и самому пока невдомек. Но что кто-то другой — это точно.
И еще. Возможно, за последние месяцы я стал слишком мнительным, но очень уж этот Олег дружелюбен. Может, в наших ведьмачьих кругах так и принято, может, тот единственный случай, когда я столкнулся с себе подобным исключение, но…
Мне уже изрядно вдолбили в голову, что верить в мире Ночи никому не следует. Так что — поменьше говорить, побольше слушать. Тем паче, что вопросов у меня за пазухой на три авоськи и пять сумок имеется.
И один из них мне уже полгода покоя не дает.
— Слушай, а ты, выходит, с русалками в дружбе? — вкрадчиво спросил я у Олега, когда тот вернулся.
— Ага, — подтвердил тот. — Я вообще им очень благодарен. Кабы не русалки, то не беседовать бы нам сейчас. Не знаю, как ты, а я сильно не сразу разобрался в своем предназначении. Меня сила уже на куски рвала, мысли дыбом на пару с волосами стояли, думал, что все, «кранты шесть» мальчику Олегу настали. И вот тут мне повезло, очень удачно свалился с моста в реку. Причем — ночью. Мы тогда одно дело расследовали, с цеховиками связанное, вот они меня и определили в Яузу. А там — русалки. Вокруг меня шныряют, тараторят, за ноги вниз тянут, на дно. И так чего-то мне их жалко стало, что сил нет. Они меня убивают, а я их жалею.