— Да, господин, — прятаться и дальше в уголке не имело смысла, и Амани шагнул навстречу, скромно опустив ресницы. — Это не то, предложение, от которого отказываются, не прослыв безумцем.
Амир фыркнул: то, что юноша не только принял его ошеломляющее предложение обучаться владению оружием, но и настроен более доброжелательно и открыто, чем обычно, согрело изголодавшееся по нему сердце теплым ветерком среди горного ледника.
— Огненный мой, ты сам мог бы давать уроки — красноречия! Лучше скажи, о чем ты думал, когда так беззаботно смеялся? Я хочу еще раз увидеть это чудо.
— О Баст, — абсолютно честно ответил Аман, невинно улыбнувшись.
К его удивлению князь резко нахмурился, из-за чего юноша вновь насторожился и подобрался, но следующий вопрос его удивил:
— Как твоя рука?
— Заживает, — Амани несколько недоуменно повел плечом.
— Хорошо, — серьезно согласился мужчина.
Разумеется, история об «испытании», устроенном стараниями Фархада не могла пройти мимо него. Он понимал его причины, и даже настороженное любопытство к чужаку. К тому же Аман сам не подарок с куда как не простым характером, и не держит душу нараспашку, а вводить его в клан необходимо. Юноша повел себя достойно во всех смыслах, и по большому счету происшествие оказалось только на руку став первым шагом к общему признанию и уважению. Да и смешно трястись наседкой над каждой его царапиной!
Однако приказ о том, что с головы Амани черного его волоса не должно упасть, никто не отменял, и наблюдение за тем, как юноша истекает кровью, как-то плохо с ним согласовывалось. Направляя гнев в удобное и полезное русло, Амир довольно резко потребовал от Издихара четко довести до всеобщего сведения, что любые его распоряжения по-прежнему закон, и не подлежат толкованию даже самим мудрейшим Фархадом. И старому лису пришлось напомнить, что при всем уважении, его ученик давно вырос и не намерен сносить вмешательство в свои дела, тем более за спиной. В противном случае, он с удовольствием передаст власть Джавдату, как более достойному доверия, и полностью посвятит себя науке и пророчеству.
Нарушение прямого приказа не шутки, каким бы он не был, но оставался еще и сам Аман… Мужчина слегка коснулся его руки там, где под рукавом все еще находилась повязка, скользнув к запястью и сжав его:
— Я не подумал, Нари. Для серьезных тренировок наверняка еще рано, — Амир покачал головой, и прежде чем в который раз сбитый с толку причудливой логикой его господина, а потому опять разозленный юноша успел выдать что-нибудь ядовитое, он закончил, — но посмотреть тебе тоже будет полезно и, надеюсь, небезынтересно.