Мимо Леонида прошуршала импортная машина без шофера за рулем. Выехала из ближайшего гаража, медленно подрулила к «башне» и замерла на парковке, строго между белыми линиями разметки. Бортовой компьютер справился с простейшим заданием блестяще. Зимин проследил за маневрами машины и вернулся к размышлениям, но уже в другом ракурсе.
«Лейтенант Гришунин вынес диверсанту мозг – в прямом смысле, а не как нынешние депутаты на встречах с избирателями, но фриц сделал еще несколько выпадов ножом, принял боевую стойку и не рухнул. Как такое может быть? Почему немец продолжал драться? Если предположить, что это был робот, объяснение напрашивалось само собой – размещать процессор в голове у робота совсем не обязательно. Но ведь тогда, в сорок четвертом, создать человекоподобного робота было невозможно в принципе. Или немецкая электроника в те времена тоже «поднялась над общим уровнем» на недосягаемые высоты? Если так, куда все делось после войны?»
Взгляд вернулся к машине. Между прочим, это было как раз немецкое авто марки БМВ. В плане количества электроники на борту она уступала только отечественным «чайкам», но по качеству этой самой электроники даже превосходила их. Впрочем, фокусы с парковкой или выездом из гаража умели проделывать все авто. Это вот доехать без водителя из пункта «А» в пункт «Б», да по городским улицам, могли только две-три модели, так называемые «флагманы». Кроме отечественной «чайки» с германским БМВ еще шведские «вольво», ну и где-то рядом барахтались японские «тойоты». Что из этого наблюдения следовало?
«Ничего. Будь германская электроника времен войны настолько «впереди планеты всей», сегодняшние машины из ГДР могли бы с места, без разгонных блоков улетать на Марс или воспитывать детей. Нет. Техническая версия тоже не годится».
Леонид вернулся к нужному входу в здание, но в кабинет не поднялся. Невидимые громкоговорители пропели негромко, но отчетливо приглашение на обед, и Зимин без раздумий направился к столовой. И только тогда понял, что проголодался. Или не понял, а просто так подумал. Почему-то ему казалось, что на самом деле есть он не хочет, но попасть в столовую необходимо. Его снова тянул «внутренний магнит».
В прошлый раз это обернулось «откровением» от безумного садовника, что будет теперь? Пока Леонид не пытался даже предположить, но на всякий случай приготовился, что до столовой не дойдет, застрянет в очередном «уютном местечке для откровений».
К сожалению или к счастью, предчувствия его обманули. Зимин протопал по своей дорожке до общего променада, слился с толпой деловитых обитателей лагеря и вскоре уселся за стол, сервированный к обеду.