Сталин, не дослушав Берию, сказал:
— И не надо мне возражать. Ваше мнение о том, что опасность преувеличена, я не хочу даже слышать. После смерти Питера я вообще не хочу слышать никаких героических заявлений о том, что мне нечего опасаться за жизнь моих людей. Вам всё понятно? Решение уже принято. И его мы не будем больше обсуждать.
— Всё понятно — ответил Берия.
— Хорошо. А теперь давайте продолжим нашу работу и обсудим еще один важный вопрос — Сталин устало провел ладонью по лицу и продолжил свою речь. — Получив ваше донесение о том, что из секретного института пропали помимо этих самых Нэпмана и Шановного еще целый ряд животных-террористов я поручил товарищу Артузову провести расследование. Рассказывайте, Артур Христианович.
Артузов кивнул головой и начал быстро свой доклад.
— Товарищ Сталин. По вашему поручению моим управлением была проведено тщательное расследование поступившей информации. В первую очередь мы занялись работой по тем зверям-террористам, документы которых исчезли из института. В ходе проведенных оперативных действий удалось выяснить, ряд скрытых до сей поры обстоятельств, так что теперь мы с очень высокой степенью достоверности можем утверждать, что звери-террористы сокол и кролик были созданы из бывших видных деятелей нашей организации, которые пошли по пути предательства интересов нашего социалистического отечества. Они были разоблачены работниками ОГПУ, а потом осуждены на расстрел, но потом было принято решение использовать этих вредителей для пользы науки.
Лицо Сталина стало красным от сдерживаемой ярости. Он, сохраняя внешнее спокойствие, вкрадчиво спросил:
— Кого вы имеете в виду, товарищ Артузов? Фамилии назовите!
— Товарищ Сталин. Речь идет об Андрее Косых и Василии Сокольском — ответил Артузов. — Эти два бывших руководителя управлений центрального аппарата ОГПУ послужили материалом для создания зверей-террористов.
— Проклятие! Эти сволочи при своей жизни стояли на нашем пути и теперь еще после смерти решили продолжить нам вредить. Особенно опасен был Косых. Мне докладывали, что он ни за что не хочет подписать признание в предательстве родины. Он не захотел пойти нам навстречу, он отказался разоружиться перед партией. Чекисты попросили тогда чтобы мы дали разрешение на применение мер физического устрашения.
Вот до чего этот враг довел наших чекистов своею глупой неуступчивостью. Пришлось с ним повозиться. И лишь после того, как с ним поработали наши товарищи из ОГПУ, Косых проявил свое подлинное лицо. Подписал признание в предательстве и проклял меня и советскую власть и поклялся вернуться из ада для того чтобы меня забрать с собой. Нам показалось, что этого самого Косых мало было просто расстрелять. И мы приняли решение отправить его в секретный институт, как опытный материал — зло произнес Сталин. — Сокольский тоже долго упирался, всё не хотел признавать свою измену, но правда восторжествовала. Он всё признал, все обвинения, подписал признание, и было решено заменить ему расстрел на отправку в виде опытного материала в секретный институт.