— Прости, — потрепал добрый молодец Волка по загривку и, опустившись перед ним на колени, обнял за шею.
— Добрый ты, Иванушка. Смотри, свое счастье не проворонь. Я-то свое не упущу, такая моя натура. Она всё равно моей будет. А вот Ка…
— Она же мужняя, Волк! — перебил зверя Иван, напомнив ему, что Василиса занята.
Юноша отстранился и заглядывал в тоскливые желтые звериные глаза. Те чуть сузились и блеснули в лунном свете.
— Хорошо, уговорил, загрызу твоего брата и заберу Василису с собой.
— Что?! — вскрикнул Иван, поднимаясь. — Я такого не говорил.
Волк засмеялся. Упал на палубу и стал кататься на спине.
— Ой, ну какой же ты наивный, Иван. Пошутил я, пошутил.
Обиженно глядя на зверя, юноша сжал руки в кулаки. Всё-то над ним нечисть потешается, словно он для них Петрушка на ярмарке. Волк успокоился, заметив, как враждебно на него смотрел молодец, встал, отряхиваясь, и уже тише сказал:
— Я люблю ее, а она смерть мужа не простит. Пусть и не любит его, пусть мается, а не простит. Спать иди, Иван. Ночь коротка, чтобы ее на пустые разговоры тратить.
Волк ушел, а Иван так и остался стоять, удивленно провожая его взглядом. Корабль качался на волнах, а казалось юноше, что это сам мир уходит у него из-под ног. Он задумался над тем, что сказал Волк. Ведь он даже не предполагал, что зверь может влюбиться в человека, не такого, как он сам. Странная любовь между такими разными. Да и неужели Василиса, та, что скромно опускала глаза в присутствии даже мужа, на самом деле любила другого. Кто мог развеять сомнения? Кто?
Ваня пошел к тому единственному, которому и врать не с руки ему.
Постучав в дверь каюты Кощея, Иван прислушался к тишине за ней. Никто не открыл, и Иван чуть громче постучал с таким же результатом. Взявшись за ручку, оглядев пустой коридор, толкнул он дверь, и она отворилась, впуская добра молодца в погруженную во тьму каюту.
— Кощей, — позвал Иван, всматриваясь в темноту. — Кощей, ты спишь?
— Поспишь с вами, — недовольно отозвался Бессмертный, и свет вспыхнул, освещая каюту.
Бессмертный сидел на расправленной кровати в одних шелковых штанах. Волосы были чуть спутанные ото сна, глаза настороженно следили за Иваном, который смело подошел ближе, плотно прикрывая дверь.
— Волк не приходил?
— А он тут?
— Да. Я с ним говорил на палубе. Ты ответь мне, как на духу, правда, что Василиса его любит? Не верится мне отчего-то. Не та она девица, что способна на такое. Она же такая правильная.
— Правда, Иван. Любит она Волка, но признавать этого не желает. Сама мучается и Волка заодно мучает.