— Да как же это? Он же волк, а она…
— Всякое бывает. Судьба-затейница нити разноцветные сплетает, а иногда и одного цвета берет. И даже шерстяную нить с шелковой может в одну скрутить. По-разному бывает, Ванюш, — ласково ответил Бессмертный, видя, что тяжело юноше это принять.
Иван нервно ходил по каюте, зарываясь руками в волосы.
— А как же они теперь? Что ж им теперь, век маяться? — с надеждой спросил Иван у Бессмертного, а у того сердце заныло от той боли, что плескалась в глазах юноши. — Они же не могут быть друг с другом.
Иван искренне переживал за Волка и Василису. Искренне надеялся на лучшее. И Кощей развеял его сомнения, не желая видеть его в таком состоянии. Только не его.
— Отчего же не могут? Могут, только Василиса не хочет.
Закивал Иван головой, соглашаясь со словами Бессмертного.
— Боится она, и я ее понимаю. Волка жалко, тяжело ему, — пробормотал юноша, садясь рядом на кровать к Бессмертному.
— Жалко Волка? — удивился тот, настороженно рассматривая юношу, словно впервые видел.
— Да, он мне рассказывал про нее, а в глазах такая тоска и безысходность. И Василису понимаю, это что же о ней говорить станут.
— Людская молва жестока.
— Да-да. Да только коли они любят друг друга, то должны быть вместе. Понимаю, что это странно звучит, но они любят.
— Наивный ты, Иванушка. Никто им вместе быть не даст.
— Но ты ведь дашь! — не согласился Иван.
— Я дам, — кивнул Кощей, отворачиваясь.
— Вот! А если у них будет такая поддержка, то и остальные подтянутся.
— Кто, Иван? Нечисть не осудит Волка. Мы чтим любовь. Это вы, люди, сгубите их. Это вы должны их принять.
Иван тяжело вздохнул, признавая правоту Кощея. Даже сейчас сложно было Иванушке признать любовь Волка. Сложно, но можно.
— Тяжело на душе за них. Неправильно всё это.
— Жизнь такая.
— Да разве это жизнь! Любить и не иметь возможности быть с любимым? Не жизнь это.
— А если любимый не принимает твою любовь? А если отвернется, боясь людского осуждения? Как же быть, Иван? Если ты руки протягиваешь, а любимый в страхе убегает, хотя сердцем любит?
— Недостоин такой человек любви, Кощей. Разве неясно?
— Любви не прикажешь. Ты же никогда не любил, Иван, и не понимаешь, о чем говоришь.
Смутился юноша, не зная, что ответить. Да, не любил он никого еще. Но и видеть, как огорченно на него смотрел Кощей, было тяжело. Встал он, потерянно осмотрелся и тихо произнес:
— Я не любил. Ты прав, — и развернулся к выходу.
Боль сковала его душу. Ведь Иван не раз заглядывался на влюбленные пары, не раз с завистью провожал их взглядом. Он хотел найти свою зазнобу, такую же скромную, как Василиса, красивую и влюбиться. Но сердце было глухо ко всем. Оно ровно билось всегда, только рядом…