Иван застыл в руках Кощея, а тот лишь сильнее сжал руки.
— Они были бы живы, если бы не тронули Ивана. Ради любимого, Василиса, я пойду на всё. Жаль, что ты этого не понимаешь.
Иван уткнулся лбом в плечо Бессмертного и не знал, чего в нем больше: радости или отчаяния.
Но в словах Бессмертного слышался упрек Василисе. Упрек такой сильный, что девушка в гневе сжала руки.
— Я не такая, как ты!
— Да, Василиса, ты не такая, как он, — тихо ответил за Бессмертного Иван. — Ты отказалась от любви, предала ее.
— Да как ты можешь такое говорить? — взвилась Василиса со слезами на глазах.
— Могу, так как вижу, как мучается Волк и ты. А ведь ты могла быть счастливой и жар-птица тут ни при чем. Волк всё сделает ради тебя, чтобы ты была счастливой.
— Он же волк! — выкрикнула Василиса. — Что ты знаешь о волках?
— Ничего, — отозвался Иван, пожимая плечами.
Жалко ему стало невестку. Видно было, как сердце в груди у нее томится.
— Вот! А я знаю, что как гон, так бегает по лесу, ищет себе…
— Да не бегаю я по лесу! Сижу под твоими окнами и вою, — остановил Василису Серый Волк.
Девушка развернулась и ревниво высказалась:
— А чего тогда слухи пошли, что ты за девицей в соседнем лесу приударил, той, которая в красном плаще ходит?
— Василиса, да ребенок она. Просто в лесу заплутала, а я помог, вывел к деревне.
— Да, а что Василису Прекрасную на себе возил и в нее превращался!
— Так, это надолго, пошли, в саду позавтракаем, — позвал Бессмертный Ивана.
А юноша изумленно слушал, как отчитывала Василиса Волка, а тот всегда находил оправдания, прикрываясь велением Кощея.
— Ревнивая и глупая, — грустно вздохнул Бессмертный. — Тяжело придется Волку.
— Так он никуда не уйдет?
— Да куда ему идти-то, коли сердце здесь оставит? Смысл?
— Нет смысла. Ой, Кощей, мне яйцо твое вернули.
Бессмертный усмехнулся, обнимая Ивана за плечи, склонился к нему и тихо прошептал:
— Совсем замучил людей, уже даже яйцо тебе вернули, чтобы ты меня убил.
Иван вывернулся и гневно воззрился на Кощея:
— Я не буду…
Кощей кивнул ему, не давая закончить гневную тираду.
— Я знаю, Иван, и уже не прошу об этом. Я счастлив, а когда счастлив, о смерти и не помышляю.
* * *
Сидя под большим деревом, на ветвях которого сидела жар-птица, они чинно пили чай после плотного и сытного завтрака. Иван подкармливал птицу. Она клевала хлебные крошки с ладони юноши, чем очень радовала его. Он был горд тем, что птица доверилась ему и не обижалась за хвост.
— Вот отрастут перья, и сможешь встать на крыло, — ласково ворковал Иванушка с птицей, а Кощей, чуть сощурив глаза, за ними наблюдал.