— Ну? — хмуро ответил Василий.
— Говорят, кто ее найдет, тот счастье обретет, — закончил мысль Иван и услышал тихую усмешку Кощея. — Найди ее, не пожалеешь.
Василий молча сел на коня и тронул поводья. Так и вернулся царь к себе не солоно хлебавши, да только мысль о жар-птице крепко засела в нем.
Бессмертный позвал Ивана домой, а тот кивнул на Василису и Волка, которые так и стояли, обнявшись, наглядеться не могли друг на друга. Руки боялись разомкнуть.
— Долго они еще тут, — тихо сказал Кощей, лукаво поглядывая на парочку.
Иван сел на коня и взял поводья. Бессмертный ударил по крупу его коня и крикнул юноше:
— Догоняй!
Взвились два скакуна и помчались наперегонки. Радостный смех Ивана разнесся над полем.
А Василиса с Волком долго еще миловались и под светом луны и на рассвете под Высоким дубом, на ветвях которого качался ларец, скрипя цепями. А в том ларце сидел заяц, а в зайце утка, а в утке яйцо, а в яйце игла.
Да только нет медведицы, что дуб этот свалит, и нет больше щуки, что достанет яйцо со дна моря-океана. И нет больше того Иванушки, ищущего свою любовь. Так как нашел он что искал и зажил счастливо. А брат Василий заловил жар-птицу. Без хвоста недалеко улетела девица. Нашел ее царь, влюбился и женою сделал.
Только Водяной скучал на болоте, распевая тоскливые песни.
— Хватит горланить! — зычно крикнула баба Яга. — Пошли ко мне, в бане попарю.
— А пошли, — согласился он.
Обернулся великаном и легко поймал испуганную хозяйку леса.
Остались одиноко квакать лягушки на болоте, ждать своего царевича.